Я приступил. Риттмейстер слушал внимательно. Не
перебивал, не задавал вопросов и вроде бы даже не
моргал.
Когда я закончил – описанием того, как погиб Кеос, –
секурист молча кивнул и выключил запись.
– Прекрасный рассказ, ефрейтор. Сразу виден полный
курс новокрымского университета, там традиционно уделялось большое
внимание риторике и публичным выступлениям. Профессор Обручев всё
ещё преподает психолингвистику?
– Так точно.
– Попадёте в увольнение, не сочтите за труд,
передайте привет старику, – небрежно бросил риттмейстер. Его
коллеги в глубине комнаты молча возились всё это время с какими-то
электронными блоками, составленными в стойки, перевитые кабелями и
перемигивающиеся разноцветными огоньками. – Так вот… постарайтесь
ещё раз как можно точнее описать момент, когда вы поняли, что
вместо детей на руках у ваших солдат имеют место быть… монстры,
дефиницируем их пока таким образом.
Я стал описывать. Ещё раз. Подробно, как только
мог.
– Выражения их лиц – я имею в виду, м-м-м, монстров –
вы не заметили?
– Никак нет. Рядовые Фатих Исмаил и Микки Варьялайнен
стояли ко мне вполоборота. Лиц де… монстров я не видел.
– Даже когда стреляли?
– Так точно. А потом уже… не смотрел.
– Ваши пули вынесли им мозги, – раздумчиво сообщил
мне господин контрразведчик. – Прекрасная реакция, ефрейтор,
отменная меткость. Даже без нашлемного прицела, не так
ли?
– Так точно. Стрелял навскидку, господин
риттмейстер.
Обычно имперские офицеры в разговоре с рядовым или
вахмистром после одного-двух обращений «по уставу» отдавали приказ
«без чинов», и разговор вёлся просто на «вы». Но этому секуристу,
похоже, титулование «господин риттмейстер» доставляло нескрываемое
удовольствие. Новопроизведённый, что ли? Не наслушался?
– Прекрасное владение оружием, – холодно заметил мой
собеседник. Он что, мне комплименты собрался говорить? Как красной
девице? – А скажите, ефрейтор, у вас не возникало сомнений в том,
что вы делаете? Скажем, вы не допускали мысли, что пали жертвой, к
примеру, галлюциногенной атаки? Ведь в тот момент вы не
пользовались изолирующей маской?
– Никак нет, маской не пользовался. Сомнений не
возникало. Я видел, что моих солдат душат. Времени выяснять, не
галлюцинация ли это, у меня не было, господин риттмейстер. Я не мог
допустить…
– Понятно, – с непроницаемым лицом прервал меня
секурист. – Можете идти, ефрейтор. Скажу вам только одно на
прощание. Вы убили не чудовищ. Вы убили самых обыкновенных детей.
Мы провели все возможные и невозможные тесты. В том числе учитывая
возможность перманентного псионического воздействия. Ничего не
обнаружено. Это самые обычные мальчик и девочка.