— Так он же в берлоге, — возразил
Валерка, — спит и не слышит ничего.
— Медведь все слышит, — недовольно
проворчал проводник. И от этих слов у Леонида мурашки пробежали по
спине.
Они вышли к знакомому месту, где на
ветвях высоких кустов висел куржак — след дыхания зверя.
— Ну, — шепотом скомандовал
медвежатник, — становитесь в линию. В какую сторону он встанет,
неизвестно. Но скорей всего здесь вылезать будет. Шагах в десяти
становитесь. Четверо нас, кто-нибудь один да завалит. Дальше
встанем — можно промахнуться. В меня только не попадите, я команду
дам, когда стрелять. Медведь большой, похоже: вон куржак какой
огромный. Хотя это от погоды зависит. Главное, не теряйтесь. Мне
надо успеть отскочить, первым выстрелить не смогу.
Он осторожно потрогал ногами снег под
собой, пытаясь определить границы берлоги.
— Вроде нащупал. Как бы самому туда
не провалиться…
Проводник взял приготовленный заранее
шест в обе руки и кивнул, давая сигнал к началу охоты. Шест ушел
глубоко вниз с первого же легкого тычка, и оттуда послышалось
недовольное ворчание. Леонид обмер, но лишь покрепче сжал в руках
карабин, положив палец на спуск.
— Пошел! — радостно рассмеялся
медвежатник. Он уже не шептал. — Просыпайся, косолапый!
Он просунул шест еще глубже и начал
«шебаршить» им в берлоге. Рык становился все более громким, все
более угрожающим.
— Давай-давай! — подбадривал себя
охотник. — Вставай, пришли за тобой!
Медведь ревел, но не поднимался.
Медвежатник выдернул шест и ударил вниз со всей силы. Потом еще и
еще. И тут…
Снег вздыбился вверх, белая земля
разверзлась почти у самых ног, как будто открыла черную пасть.
Словно от взрыва, взметнулись вверх сухие листья и медленно
закружились в воздухе. И рев медведя был подобен взрыву,
растянутому во времени. Медведь медленно выпрямился, прикрывая
грудь лапами.
— Ё-мое! Это медведица! — закричал
медвежатник, отскакивая в сторону и вскидывая карабин. — Стреляйте!
Убьет!
И охотники не заставили себя ждать:
три выстрела грохнули один за одним, подранили ее, но не убили.
Медведица вцепилась зубами себе в плечо, как будто хотела поймать
блоху, укусившую ее так больно. Но вдруг опомнилась и пошла вперед,
открыв пасть в бешеном реве.
Медвежатник, оказавшийся слева,
выстрелил только один раз и попал в голову — прежде чем тяжело
рухнуть в снег, медведица успела повернуться в его сторону и
заглянуть в глаза убийце.