Когда же наконец дыхание вернулось к
нему, он выговорил только одно слово, боясь захлебнуться
рыданием:
— Кто?
И от его хриплого, каркающего голоса
почему-то захотелось прикрыть лицо руками.
Охотники молча отступили на шаг.
— Кто стрелял в медвежонка? — сипло
выдавил старик.
И Леонид не посмел промолчать. Он
глянул на товарищей, стоящих по обе стороны от него, и шагнул
вперед. Он чувствовал себя нашкодившим школьником.
— Я стрелял, меня и казните.
Старик набрал в грудь побольше
воздуха, посмотрел на небо, окинул взглядом зимний лес, как будто
искал у них защиты. А потом вытянул вперед узловатый коричневый
палец и прошептал:
— Заклинаю…
— Никогда не связывайся с заклятым
берендеем, — говорил отец. И в этом «никогда» не было
исключений.
— Почему? — Когда Берендей впервые
услышал о Заклятом, ему было лет пять.
— Заклятый сильней. Это во-первых.
Во-вторых, он не умеет различать в себе человеческое и звериное.
Берендей по рождению учится этому с младенчества, а Заклятый — нет.
Обычно он становится людоедом, потому что оборачивается зимой. А
в-третьих — Заклятого кто-то заклял, и не за красивые глаза.
Значит, он и человеком-то хорошим не был. А его — в шкуру
зверя.
— А кто может его заклясть?
— Другой берендей. Так что если
встретишь заклятого берендея — беги от него без оглядки.
И по ночам, лежа под одеялом,
Берендей боялся Заклятого. Потом это прошло — лет, наверное, в
десять. Он и в детстве не боялся ничего, только Заклятого. А потом
успел об этом забыть. Не о Заклятом, конечно: о страхах своих.
— Там человек, — спокойно возразила
Берендею Антонина Алексеевна. — Ему тоже угрожает медведь, он
просит его впустить.
Она потянулась к ключу.
— Это не человек!
— Ну что ты такое говоришь, Егор!
— Антонина Алексеевна. Я прошу вас.
Не открывайте! Я на колени встану, только не делайте этого. Он
обернется и убьет нас всех.
— Да я говорю тебе, это человек, это
не медведь!
— Это не человек, как вы не
понимаете. Антонина Алексеевна, я умоляю вас, иначе мне придется
держать вас за руки. Я сильнее вас.
Она побледнела и опустила руки. И
Берендей понял, что она испугалась его, испугалась, что он может
применить силу: это показалось ей ужасным. Но она не боялась того,
кто стоял за дверью, а Берендей через дверь чувствовал острый запах
бера.
— Отойдите от двери. Прошу вас.