Едва мне исполнилось девятнадцать,
как новая леди Дорин решила пристроить меня в добрые (а еще в
знатные, богатые и, что скверно, в старческие) руки, чтобы
увеличить собственное благосостояние и максимально приблизиться к
королевскому двору — женишок, изволивший посвататься ко мне, был
родным дядей нашего монарха. Естественно, Марго сочла герцога
идеальной партией для притихшей в последнее время падчерицы!
Вот кто она после этого? Одно слово —
ВЕДЬМА!
И как-то резко расхотелось мне быть
тише воды и ниже травы, так что, едва узнав новость, я закатила
грандиозный скандал с битьем посуды и крушением мебели… по большей
части той, которую притащила в дом мачеха. Разумеется, ей это не
понравилось. А папа (предатель!) принял сторону молодой жены.
Результатом стало темное колдовство, которым не раз пугала меня
Марго, хотя и не осуществляла угрозу в полной мере. И вот день
настал... Чтоб ей пусто было!
За непослушание и уничтожение чужой
собственности (еще за оскорбления, недостойные леди, и отказ от
брака, о котором, по убеждению Марго и моего отца, мечтает любая
девушка) меня отправили в изгнание. Не пинком под зад за ворота,
что еще можно было бы пережить, а мощным заклинанием в иномирный
портал, открытый черной ведьмой. Как она заявила нам с папой —
исключительно в воспитательных целях.
Чтоб ей икалось все то время, пока я
буду тут перевоспитываться! Впрочем, недолго нам обеим маяться, ибо
в таком холоде я и суток не протяну. Из теплой цветущей весны меня
выкинуло в морозную зиму. Заснеженный лес встретил сугробами, в
которых тонули ноги, и я чуть не потеряла туфельки. Чулки насквозь
промокли, как и подол домашнего платья. Меня трясло, зубы отбивали
чечетку, лицо и уши горели. Я пыталась звать на помощь — тщетно.
Только голос осип, и в горле будто ледяные иголочки выросли.
Двигалась активней, чтобы хоть как-то согреться, растирала ладонями
плечи и шла, шла, шла… сама не знаю куда.
Чужой лес, чужой мир, чужая здесь
я!
Ау, Марго? Может, хватит уже меня
воспитывать? Урок я усвоила, и твои драгоценные пуфики из черного
дерева, как и шкатулки, и зеркальца с ажурными рамами в стены
больше швырять не буду. Честно-честно!
Мысленным просьбам моим ведьма не
вняла, и пришлось мне горемычной дальше плестись по лесу,
периодически вопрошая у безмолвных деревьев: «За что?». Вопрос
«куда?» я им тоже задавала. Шепотом, ибо горло саднило, но ни
ответа, ни знака какого-нибудь свыше так и не последовало.
Постепенно ноги-руки ломить перестало, движения стали медленными,
мысли заторможенными… Я устала, меня начало клонить в сон, и
ближайшее дерево с большим удобным стволом и тяжелыми, нагруженными
снегом ветвями показалось идеальным местом для привала.