Этот мир, жалкий обрубок былого величия, вращающийся вокруг
жёлтой звёзды, опаляющей его своим нестерпимым светом и выжигающей,
на и без того испещренной шрамами поверхности, последние отголоски
жизни. Под поверхностью его, на глубинах достаточных, чтобы не
изжариться от нестерпимого света, влачили свое существование
некогда великие создания. Следы их величия до сих пор носят в себе
остатки атмосферы.
Подземные убежища и бункеры, объединенные в города, стали их
пристанищем и последним оплотом перед неизбежной кончиной, к
которой они неосознанно стремились сами. Одни по незнанию, другие
по скудоумию, а третьи, самые опасные, из вечной тупой жажды. Жажды
власти, жажды потребления.
Они смогли уйти вглубь, приспособиться к такой жизни, но что это
за жизнь для великого, когда ты не можешь встать в полный рост, не
можешь вдохнуть полной грудью? Не жизнь, но и тем богаты, как
говорили они сами.
Годы жизни под землёй не лучшим образом отразились на всех и
люди начали меняться. Постоянная нехватка света сделала их глаза
более чувствительными и большими. Нехватка места, заставила
пригибаться к земле, что перешло в привычку. Так было не везде.
Самые сильные изменения наблюдались на окраинах. В бедных районах,
где условия жизни были очень тяжелы, а света почти не было. Ближе к
центрам, где проживали люди побогаче, было полегче. Химические
источники света были хоть и дороги, но позволяли людям чувствовать
себя людьми. Наряду с едой это был один из самых ценных товаров. В
центре подземных городов, где проживали богачи, было даже освещение
на улицах. Они меньше всего изменились, позволяя себе жить в
роскоши.
Иерархия сложилась давно и жёстко поддерживалась верхушкой, дабы
устранить любое возмущение.
Помимо пищи и освещения одним из самых ценных ресурсов был
кислород. Его производили древние машины и никто не знал как они
работали. Многие алчные властители пытались наложить на них лапы,
но попытки разобраться в устройстве, чтобы останавливать их по
собственному желанию были тщетны. Неудачные попытки вылились в
гибель нескольких поселений от удушья. После такого ужаса машины
объявили национальным достоянием и взяли под усиленную охрану,
чтобы террористы из различных сект «Свободная жизнь» и прочих им
подобных не взорвали механизмы, обрекая целые города на смерть.
