«Проныра» – массивная и с виду неуклюжая круизная яхта-траулер
восьмидесяти футов в длину – неторопливо и солидно резала высоким
форштевнем серо-зеленую океанскую воду, двигаясь параллельно
канадскому берегу и находясь сейчас примерно на траверзе
Ньюфаундленда, его самой восточной оконечности. Штурвал крутил
сейчас я, а наш самый опытный мореплаватель – молоденькая
голландская художница Хендрике, отзывающаяся преимущественно на
краткую версию своего имени, звучащую как Дрика, – спала в
каюте после восьмичасовой вахты. За подвахтенного у меня был
ветеран вьетнамской войны и бывший водитель грузовика Сэм, на
редкость бодрый и решительный старикан, присоединившийся к нам в
Техасе. Сейчас он засел в машинном отделении судна, разбираясь в
руководстве по эксплуатации судового дизеля. Ну и правильно, он тут
один, дизель в смысле, и случись поломка – нам хана, без вариантов.
Спасать нас никто не бросится, потому что никого не осталось. Умер
весь мир вообще-то, вместе со всеми спасателями. А дизель
«Проныры», со слов все того же Сэма, от дизеля грузовика отличался
мало, так что должен он с этим железом совладать.
Пустота, кругом пустота. Но эта пустота спокойная, это не та
мертвая страна, которую мы оставили позади, это просто океан,
который мы неторопливо пересекаем со скоростью восемь узлов. Восемь
узлов – восемь морских миль в час, совсем не быстро, это не на
машине и не на самолете. Прикидочно получается, что нам в океане
недели три болтаться. Даже и не знаю, хорошо это или плохо. Если
погода будет такая, как сейчас, когда ветер гонит мелкую волну, а
небо ясное до самого горизонта, то и хорошо, пожалуй: отдых
получается. Хороший такой отдых, сдобренный рыбалкой. Ни зомби
вокруг, ни зомбированных мутантов, ни бандитов – вообще никого.
Мелькнула было смешная мысль о пиратах, да кто теперь пиратствовать
будет, если все судоходство замерло?
Видели мы, правда, несколько рыболовных траулеров вчера –
видать, ньюфаундлендские рыбаки на промысел вышли, но они на нас
внимания не обратили, равно как и мы на них. Заметили, да и все, у
всех свои дела и свои пути, всем удачи.
Итак, восемь узлов. А между тем тысяча миль морских уже позади,
уже пройдена, растаяла пенным следом за округлой кормой «Проныры».
Топлива даже меньше тратим, чем ожидали, – идем с теплым
океанским течением Гольфстрим, которое несет нас почти что туда,
куда нам и нужно. Такое дело очень радует, да и движемся с
опережением графика, пока в пути всего пятеро суток. Это именно мы
восемь узлов даем, а ведь у течения тоже своя скорость имеется.
