Во дворе большого многоэтажного дома
жила собачка. Она была любимицей местных ребятишек, но к себе в дом
её никто не брал. Она была умненькой, маленькой, но не очень
красивой. Некоторые из взрослых называли её страшненькой.
Коротконогая, с длинным телом и
большими, складывающимися вперёд ушами, собачка напоминала таксу,
но это была не такса. В ней явно доминировали гены обычной
дворняги. Но и дворнягой назвать её тоже не поворачивался язык.
У собачки на шее имелся ошейник, и по
двору ходили слухи, что у неё когда-то был хозяин, вернее, хозяйка,
проживающая в девятом подъезде этого же дома, но она выгнала
собачку на улицу. На радость, ребятишкам, и на постоянное
расстройство жильцов дома, потому что собачка справляла нужду в
подъездах, где жалостливые детишки устраивали ей ночлег.
Но собачка была умненькой. Так, по
крайней мере, казалось со стороны. Если она лаяла в подъезде, и её
ругали за это, она выходила на улицу. Если она лаяла на улице, и на
неё кричали, она лаять переставала. И к концу лета она бегала по
двору, играя с детьми, почти молча.
Наступила осень. Сентябрь стоял
дождливый, но тёплый, однако холода должны были наступить
обязательно, и некоторые жильцы стали задумываться о судьбе
маленького животного.
Бездомные собаки в округе водились.
Это были уже не первые поколения местных собак. Летом они
небольшими стайками бегали по району, а зимой рождались и прятались
под трубами теплоцентрали, шарились по мусоркам, и чем-то
существовали, то есть, как-то выживали.
Представить маленькую собачку,
похожую на таксу, в роли такой же «тёртой» беспризорной собаки,
переживающей приморские зимы, Иван не мог. Да и трубу наземной
паровой теплоцентрали отключили навсегда, проложив меньших объёмов
под землёй. Где сейчас будут прятаться собаки и бомжи – была
загадка.
Но, бомжи как-то интересовали Ивана
не очень, хотя, это, наверное – страшно, а вот судьба собачки
заставляла задуматься. Наверное, потому, что собачку в дом, как
думал, рассматривая собачку Иван, жена бы ещё позволила взять, а
вот бомжа… Наверное нет.
Но Иван, вдруг вспомнил, что жена
ушла два года назад, и он живёт своими желаниями и поступками.
Обрадовавшись, что приёмыша не придётся «согласовывать» и увязывать
с капризами жены, Иван подозвал пёсика и взял его на руки. Тот с
опаской пошёл к нему, привыкший к гонениям от взрослых человеческих
особей, и, когда Иван взял его на руки, попытался лизнуть Ивана, но
тот дунул ему в дырочки тёмно-коричневого носа, и собачка отвернула
голову.
