Ночной ветерок донёс отдалённый вой
волка, собачий лай и запах дыма. Я крепче сжала небольшую глиняную
посудину, доверху заполненную золой, и осторожно выглянула из
своего убежища. Никого. Час мыши[1] —
самое глухое время, когда все уважающие себя халху спят. Но у меня
— своя цель. Крадучись, я подобралась к двери небольшого дома,
рассыпала перед порогом золу, и, отступив во мрак, издала громкий
вой. Мой «клич» подхватили собаки из псарни кагана и дворняги из
«нижнего» города. Но в доме царила тишина, и я завыла снова, а
потом ещё раз и ещё. Наконец — шаги за дверью, и она распахнулась,
а я отступила ещё дальше в тень. Возникший на пороге в одной руке
держал обнажённую саблю, в другой — светильник, отбрасывавший
колеблющийся свет на его лицо. За ним — женщина, кутавшаяся в
длинный тёмный халат.
— Послушай, как они воют, Сувдаа, —
тихо проговорил мужчина. — Опять...
— Боо провёл очищающий ритуал,
бояться нечего, — женщина храбрилась, но голос её заметно
дрожал.
— Вой у нашей двери не был собачьим
или волчьим, — в голосе мужчины проскользнули нотки ярости. — Это —
демоны-чотгоры поют свою песнь над обречённым!
— Не говори так! — попыталась утешить
его женщина, но мужчина уже шагнул за порог.
— Где ты?! — выкрикнул он, вслепую
махнув саблей. — Думаешь, я боюсь тебя?! Что бы или кто бы ты ни
был, выйди и сразись, как воин!
Смелые слова, скрывающие животный
страх. Отблески светильника падали на бледное осунувшееся лицо.
Трудно узнать в этом отчаявшемся горделивого темника и моего
заклятого врага Бяслаг-нойона. Его браваду прервал тихий стон
женщины:
— О, милосердные духи! Смилуйтесь над
нами!
Темник оглянулся. Проследив за её
взглядом, посмотрел себе под ноги... и светильник выпал из его
руки. А я, довольно ухмыльнувшись, бесшумно унеслась прочь,
невидимая во тьме безлунной ночи.
Почти год прошёл с того жуткого дня,
когда меня, закованную в цепи, привезли на телеге в халхскую
столицу и приволокли к трону кагана. В тот день, не прислушавшись к
предостережению Фа Хи, я призвала кару на голову Бяслаг-нойона — за
то, что разрушил монастырь, погубив столько невинных жизней и моего
Вэя. Я пообещала, что возмездие настигнет его ровно через год в тот
же самый день — и вот этот день почти настал. Я нырнула в тень,
заметив часового, подождала, пока он пройдёт, и продолжила хорошо
знакомый путь. Ночь за ночью в течение почти месяца — со дня
возвращения Бяслаг-нойона из похода, я выбиралась из моей комнаты,
чтобы воплотить план мести. У меня было время всё продумать и
подготовить, пока Бяслаг-нойон уничтожал селения икиресов. Несмотря
на «дурное знамение» в виде спаривавшихся в степи лис, темник
вернулся с победой — в чём я ничуть не сомневалась. Но, в какой-то
мере, встреча с лисами действительно оказалась для него роковой —
она натолкнула меня на идею, как подобраться к тому, к кому
подобраться невозможно. Фа Хи прав: Бяслаг-нойон
