Каждое утро начиналось с того, что Доминика выходила на крепостную стену и смотрела вдаль, на извилистую дорогу, уводящую взгляд к перевалу. Смотрела и ждала, замирая каждый раз, когда появлялась серая тень одинокого путника.
Снова взлет надежды, и снова не он…
Обида давно исчезла, оставив за собой лишь тоскливое недоумение. Как они пришли к такому? Зачем?
— Где же ты? — шептала она, и пальцы сами тянулись к серым нитям, окольцовывающим запястья.
Когда-то Ника воспринимала их как оковы, теперь — как ниточку, связывающую их на расстоянии. Иногда казалось, что он тоже смотрит на них, прикасается, вспоминая о ней. Скучает.
В первые дни Доминика ждала его каждую секунду, и от нетерпения растревоженное сердце выпрыгивало из груди. Она верила, что Брейр передумает, побудет вдали от дома, успокоится и вернется. Но время шло, а он не возвращался. И с каждым мигом ревнивые когти все сильнее впивались в душу, а страх потерять кхассера становился просто невыносимым.
Неужели он и вправду отправился на смотрины за новой избранницей?
От неизвестности и беспомощности Ника сходила с ума. И даже пыталась отправиться следом за ним. Выбрала вирту, которая показалась ей надежной, надела охотничий темный костюм и удобную обувь, собрала провизию и на рассвете отправилась в дорогу.
Только уехать далеко не смогла. Оказалось, что серые нити привязывали не только к хозяину, но к самому Вейсмору. На пути словно выросла невидимая стена, и сколько бы Доминика ни билась, преодолеть ее так и не смогла.
А там и стражники подоспели и вежливо, но настойчиво проводили ее обратно в замок. Расстроенная Ника не сопротивлялась, не видела ничего вокруг и, кажется, даже не дышала.
И до сих пор каждый вдох острыми иголками впивался под ребра.
Увидеть бы его… Обнять, прижавшись к широкой груди, раствориться в янтарном, согревающем взгляде и забыть обо всем.
Теперь она знала, что ему сказать. Правильные слова пришли сами, родились где-то глубоко в сердце, наполняя его новой надеждой.
Все просто.
Прости меня. Я тебя люблю.
— Доминика! — звонкий голосок дочери главного целителя отвлек ее тяжелых мыслей. — Ника!
— Да, малышка, — Доминика торопливо провела по щекам, стирая влажные дорожки, и с измученной улыбкой обернулась к девочке. — Что случилось?
— Вот, — Мирта протянула ей маленький букетик с яркими, словно солнышко, соцветиями, — травница просила тебе передать.
