— Мелиндо, а как насчет Охранки? Ты с ними уже договорился? —
неожиданно спрашивает главная жена.
Я уже почти развернулся к двери, но тут Лакомка задала
интересный вопрос.
— Хм, Охранка? — оборачиваюсь, вскидывая бровь. — А они-то тут
причем?
Альва задумчиво оглаживает пряди своих золотых волос, взгляд её
серьезный, сосредоточенный.
— Мне кажется, это будет не лишним, мелиндо, — спокойно отвечает
она. — Луций не подданный Царя, а нападение на него может
обернуться международным скандалом. Предупредить Владислава
Владимировича стоит. Как думаешь?
— Думаю, что моя главная жена дело говорит, как обычно, —
вздыхаю, доставая мобильник. Мои перепончатые пальцы! Эх, сколько
необходимо сделать всего, чтобы заслуженно наказать одного
макаронника!
Отхожу в соседнюю комнату и набираю номер Красного Влада. Гудки
идут долго, но, наконец, на том конце раздается знакомый голос:
— Данила? Что случилось в такой час?
— У меня важные новости, — сразу перехожу к делу. — Префект
Луций Марк Авит пытался отравить мою сестру с помощью подлого
артефакта. Сегодня ночью он умрет.
На том конце воцаряется короткая тишина. Затем Владислав,
стараясь сохранять спокойствие, отвечает:
—Авит-Авит… Он ведь должен был сегодня свататься к твоей сестре?
При посредничестве Морозовых.
Осведомленность начальника Охранки меня не удивляет. Он,
наверное, даже знает, в чем мы были одеты на встрече и чем угощали
макаронника.
— Верно, — отвечаю сухо. — И этот подлец подложил отравленную
вазу в качестве свадебного подарка.
— Понятно, — растянуто отвечает Владислав, видимо, пытаясь
осмыслить всю картину произошедшего. — Спасибо, что предупредил.
Но, Данила, мы лучше сами разберемся с этим делом. Ты не должен
действовать наспех.
Но я уже готов к такому ответу:
— Нет, Владислав, вы мне всё ещё должны за Гепару. Не
вмешивайтесь. Делайте свою работу: сообщите Царю, а завтра я пришлю
доказательства. Если Его Величество пожелает меня допросить, я
сразу явлюсь. Но сегодня ночью Луций точно откинет концы. Он
покусился на жизнь моей сестры, а вы не хуже меня знаете, как в
таком случает велит поступать дворянский кодекс.
В трубке слышится тяжелый, затяжной вздох, словно начальник
Охранки на мгновение забыл, как дышать.
— Ладно. А ты изменился, Данила. Вырос, — его голос звучит с
ноткой усталого понимания.
