Читать Новик - Геннадий Борчанинов

— Слава те, Господи, живой! — радостно крикнул кто-то над ухом.

Голова гудела, требовала покоя и ещё немного поспать, но мечтам этим сбыться было не суждено.

— Крепко же вам, Никита Степаныч, досталось! — добавил тот же самый голос. — Господь уберёг, вскользь по шелому удар-то прошёл! Даже лицо-то не попортили! Почти!

Я замычал что-то невнятное, пытаясь избавиться от этого назойливого голоса и его обладателя. Глаза разлепить никак не удавалось. И откуда он знает моё имя? Где я вообще?

Последнее, что я помнил, это то, как спорил в поезде со случайным попутчиком о русских монархах, с жаром доказывая, что воцарение Романовых — трагедия, сопоставимая по масштабам с Февральской революцией и развалом СССР. Один из переломных моментов русской истории.

А теперь, получается, лежу. Неизвестно где, но под одежду уже набилась колючая сухая трава. Назойливый голос гудит над ухом, а его обладатель не прекращает меня тормошить, кажется, перевязывая мне голову.

— Отстань… — простонал я.

Мой собственный голос звучал тоже как через толстое одеяло, казался чужим, незнакомым. От этого ещё сильнее разболелась голова. Доносились до меня и другие звуки. Ржание коней, стоны раненых, чьи-то разговоры.

Крушение поезда случилось, что ли? Тогда откуда тут лошади?

Мысли путались и метались, меня одолевала жуткая слабость, как будто я снова болею ковидом. Одно я знал точно. Я не должен быть здесь. Я должен ехать в поезде Москва-Сочи, сойти на конечной и греть свои старые кости на пляже.

— Отстану, как есть отстану, Никита Степаныч! Головушку вашу перевяжу и отстану! — тараторил голос. — Ох, и влетит мне от батюшки-то вашего! Не уберёг, куда смотрел только! Дядька ещё, называется! Ну, хоть живой, и то слава Богу!

Я наконец сумел разлепить глаза и увидел перед собой незнакомого мужика лет пятидесяти на вид. Широкая русая борода его изрядно старила, испещрённое следами оспы лицо таило в себе хитринку, присущую только русскому деревенскому мужику. На голове у него покоилась сбитая на затылок толстая стёганая шапка, а одет он был в такую же толстую стёганую куртку с высоким воротом, несмотря на то, что погода стояла ясная, солнечная, и было довольно жарко.

— Я где… — пробормотал я.

— Не боись, Никит Степаныч, не в Крыму! — усмехнулся мужик.

Лучше бы в Крыму. Там песочек мягкий, море.