Уайтчеппел, Лондон, Британия,
1890й год.
— Ты НЕ волшебница, Мара Сейр! Прекрати баловаться и стирай как
положено! Будешь возиться — к вечеру ничего не высохнет! — голос
бабушки Сейр, как всегда строгий, донёсся из коридора.
Мара вздохнула и бросила взгляд на дверь ванной, за которой
скрылась бабушка. Она снова пыталась заколдовать воду, но, как
обычно, ничего не вышло. Холодная мыльная пена липла к её рукам, а
бледные, почти прозрачные пальцы судорожно мяли ткань. Вода в
медном тазу оставалась безмолвной, неподвижной — ни следа магии, ни
шёпота стихий. Только тишина.
— Конечно, я не волшебница, — прошептала Мара, заставляя себя
окунуть наволочку снова в воду. Мыльные пузыри всплывали на
поверхность и лениво лопались.
Шёл восьмой год, как Мара Сейр с треском провалила вступительные
экзамены в школу магии Эльфеннау. Она тогда ещё не до конца
понимала, что произошло, ведь ей было всего семь. Но она помнила
буравящий взгляд отца на себе и слова седовласого профессора: "Мне
очень жаль, но я не вижу у девочки ни малейших магических
способностей," — его голос так же старчески дрожал, как и его руки.
"Иногда случается, что магия пробуждается позже по разным причинам.
Но в вашем случае я бы на это не рассчитывал."
И ещё она помнила, как слова профессора, словно лезвия,
разрезали её надежды, и как тяжёлые взгляды родителей подсказывали
ей — это конец. Тогда она была ребёнком. Она плакала.
Теперь же, семь лет спустя, она уже не плакала. Она просто
продолжала мечтать — хоть и тщетно, хоть и втайне, хоть и против
здравого смысла.
Мара потрясла головой, отгоняя тяжёлые мысли, и снова
попробовала сотворить хоть каплю магии, хоть мельчайшее чудо. Она
вытянула руку над водой, пальцы слегка задрожали в напряжении. Если
только…
— Сейчас... — прошептала она, закрывая глаза и концентрируясь
изо всех сил.
Но ничего не произошло. Ни малейшего движения, ни тепла, ни
вспышки магии.
— Мара! — снова раздался голос бабушки. — Я же сказала тебе —
стирать! А не выдумывать что-то. Ты не волшебница, сколько можно
повторять?
Мара тяжело выдохнула и снова окунула руки в ледяную воду. В
этой фразе было всё. Не волшебница. Ни магии, ни волшебства. Лишь
грязное бельё, холодные стены дома и бабушка, суровая и
непреклонная, повторяющая это бесконечно.
Бабушка Сейр не являлась её родной бабушкой. Она была дочерью
сестры прадедушки Мары — дочерью колдуньи из древней магической
семьи. Дочерью колдуньи, которая, наплевав на все запреты и
проклятия, сбежала из дома с обычным человеком по фамилии Сейр.
Этот поступок был настоящим вызовом для их семьи, где магические
линии должны были сохраняться чистыми, и союз с не-магом
приравнивался к предательству. Но она вышла за него замуж, несмотря
на все угрозы и осуждения, и родила ребёнка — того самого, кому,
как и Маре, не суждено было стать волшебником.
