Авелла сидела в столовой одна, спрятав под капюшоном волосы и
подперев подбородок руками. Ей хотелось побыть незаметной и
одинокой. В комнате она уединиться не могла. Там, во-первых,
постоянно находилась её вздорная соседка, а во-вторых, Ганла.
Рабыню можно было оставить в комнате одну, а вот послать
прогуляться — уже как-то не очень. Мало ли, что с ней приключится —
отвечай потом. А если пропадет, сбежит, как Танн, раб Ямоса?.. Нет,
сама-то Авелла не боялась остаться без рабыни. Но сведения об этом
обязательно дойдут до папы, и он расстроится. Рассердится, что
Авелла не бережет родовое имущество и позорит клан Земли. Мало
того, что родилась, выглядя неподобающим образом, так еще и на
каждом шагу позволяет себе оступаться. Авелла очень любила папу и
совсем не хотела его расстраивать, потому берегла Ганлу и
заботилась о ней. Но иногда всё же хотелось побыть одной.
В большое окно за спиной Авеллы проникал серенький утренний
свет, не оживляя каменную столовую, а будто делая её ещё более
мрачной. После вступительных испытаний небо опять заволокли тучи,
и, хотя таких страшных ливней пока не было (а в прошлый раз
академию залило едва ли не до самого верха), дождь иногда
пробрызгивал. И настроение, как погода, было серым, дождливым, и
всё сильнее портилось с каждым днем.
Вздохнув, Авелла вспомнила свои визиты на Летающий Материк,
родину мамы, вотчину клана Воздуха. Там дожди шли по расписанию, в
остальное время над головой светило яркое солнце, а по ночам —
звёзды и луна, такая яркая, что, казалось, вот-вот займёт всё небо.
Сквозь прозрачную крышу дворца можно было наблюдать движение
светил…
Нет! Авелла помотала головой, и белые локоны выскочили из-под
капюшона. Нельзя об этом думать. Она теперь — маг Земли, точка! Она
должна с отличием закончить академию, должна увидеть радость на
папином лице. Мама всегда была ей рада, а вот на папином лице
улыбка была нечастым гостем, и Авелла не оставляла попыток заманить
её на внеочередной визит.
Чтобы придать себе твердости, она сжала в кулак правую руку и
вызвала черную руну. Всмотрелась в значок на тыльной стороне
ладони. Значок обещал тяготы и испытания, но он же сулил и помощь в
их преодолении.
Вдруг со стороны входа послышались шаги. Авелла торопливо
заправила волосы под капюшон, надвинула его пониже. Когда она
готовилась к поступлению, то думала, что здесь на нее все будут
смотреть с презрением, как дома. Как брат. Как отец… Но реальность
её удивила. Здесь она чуть ли не сразу оказалась местной
достопримечательностью. Первые дни после поступления к ней чуть ли
не на экскурсии ходили. Поначалу Авелла радовалась, ведь она с
детства любила общаться с людьми, но уже спустя несколько дней
место радости заняла тоска.
