Холодно…
Проснулся от смертельного холода. Не от легкого утреннего
озноба, который прогоняет сон, а от пронизывающего до костей
влажного мороза, что заползает под кожу и остается там, как
незваный и чертовски нежелательный гость.
Голова гудела, будто в нее вбили сотни гвоздей. Перед глазами
кружились вертолеты, такие же как после сногсшибательной вечеринки,
где алкогольные градусы смешиваются по всем канонам мазохизма,
издевательства над собственной печенью и здравым смыслом.
Пытаясь избавиться от головокружения и тошноты, я зажмурился и
кое-как начал собирать мысли в кучу. Но они разбегались,
уподобились крысам и тараканам, тем самым, что боятся света
зажженной лампы.
— Где я, черт возьми? — с трудом открыл глаза и поморщился от
тусклого света, который бил по глазам не хуже фонарных столбов.
Почему-то я лежал на грязной соломе, а мой мозг воспринимал
грубую лежанку как хорошую постель. Над головой же были не натяжные
потолки роскошной квартиры, а низкий каменный свод, покрытый слоем
копоти и черной плесени.
Дышалось вообще с трудом. Спертый и тяжелый воздух, пропитанный
запахом морской соли, гниющих водорослей и чего-то металлического,
железного, рубинового.
Кровь.
Прикоснувшись к голове, я дотронулся до засохшей крови. Кто-то
меня ударил, чтобы вытащить из «убежища» то немногое, что можно
было найти? Или то была простая драка?
Не могу вспомнить…
Через силу я попытался подняться на ноги, но они дрожали и
отказывались слушаться. Возможно, причиной послужила голодовка, как
в самый строгий из постов. Тело из-за неё же было слишком худым и
слабым, покрытым грязью и шрамами. И что самое мерзкое… ладони.
Маленькие, почти что детские. Не мои руки. Да и тело принадлежало
не мне.
— Что… — я сел, наклонил голову и в панике начал повторять один
и тот же вопрос: «Где я, что происходит?»
Вряд ли мне кто-то ответит. Даже собственный разум был скуп и
мелочен, выдавая лишь обрывки воспоминаний. Жалел даже щепки,
предоставляя несвязанные отрывки из яркого света, гула, падения и
хриплого дыхания перед… смертью.
Я умер? Значит, это загробная жизнь?
Но что-то не сходится.
В голове мелькали обрывки иных воспоминаний, они принадлежали не
только мне. Или моя память не принадлежала им. Запутанно. Сложно.
Непонятно. Одно я знал точно: мистика на редкость дерьмовая
тема.
