Читать Ю.О. Мартов как историк русской философии - Артём Лаврищев

Научные рецензенты

д. филос.н. Сербиненко В.В.,

к. филос.н. Панибратцев А.В.

© Когито-Центр, 2001

© А.Д. Лаврищев, 2001

Ю.О. Мартов в своей деятельности часто обращался к истории русской философии, которую он хорошо знал и любил. Мартов, разумеется, не претендовал на создание капитального труда в этой области, поскольку на этот труд у него просто не хватило бы времени, но в тех статьях, где ему приходилось обращаться к истории отечественной мысли, Мартов показывает себя ярким и вдумчивым мыслителем. Вклад Мартова в историю русской философии – значителен и потому достоин самого пристального исследования.

Историко-философские взгляды Ю.О. Мартова, ставшего видным идеологом российского марксизма, определялись теми идейными основаниями, которые превалировали в российских университетах 1880-х – 1890-х гг. Его мемуары раскрывают метания, которые происходили в среде российского студенчества. В многоликой массе молодых, жаждущих знаний и справедливости, людей философия виделась фундаментом, на котором базируется все остальное здание человеческого знания. Российская действительность заставляла молодежь соотносить отвлеченную философию с окружающими явлениями общественно-политической жизни. Именно этой жизнью определялась оценка того или иного мыслителя. Политические интересы переплетались тогда с философско-этическими интересами. Властителями дум тогда были Н.К. Михайловский, П.Л. Лавров, Н.Г. Чернышевский^>1.

Вдумчивое изучение марксизма склонило Ю.О. Мартова к материалистическому мировоззрению. Учёба на естественнонаучном факультете Петербургского университета способствовала дальнейшему укреплению этого мировоззрения: “После некоторых колебаний я решил поступить на естественный факультет, – вспоминает Мартов, – я считал, что естественные науки являются тем фундаментом, без которого нельзя выработать себе прочного и цельного мировоззрения”^>2. Показательно то, что марксизм воспринимался Мартовым и другими студентами не как политическая доктрина (которой он стал, по признанию самого Мартова, во второй половине 90-х гг. XIX в.^>3), а именно как общефилософская, мировоззренческая теория.

В результате напряжённых философских исканий марксизм открылся Мартову как целостное всеобъемлющее мировоззрение, включающее в себя весь спектр человеческого знания. “Продолжая читать, что попадется, я вплотную засел за первый том “Капитала”. Когда, все более увлекаясь чтением, я подходил к концу, мне как-то вдруг стало ясно, как поверхностен и беспочвен до сих пор был мой революционаризм, и каким карликом являлся субъективный политический романтизм перед той философской и социологической высотой, на которую поднимает марксизм”