Глава 1
Когда я строил дом, я знал, что это может случиться. Ну, как знал? Скорее учитывал, как один из возможных сюжетов, в который не веришь, но который мудро предусматриваешь. И, в общем, не столько для того, чтобы спастись. Скорее, чтобы потешить своё эго, если невероятное всё же произойдёт, а ты его предугадал. Теперь я могу тешить своё эго. Я предусмотрел безумие.
Но только не учёл его размер. Потому, что, как и большинство людей вокруг меня, не мог подумать, что сумасшествие примет мировой масштаб и обернётся пандемией. Пандемией паранойи.
Как бы странно это не звучало, но помешательство – это нормально. Оно может случиться с любым из нас. Как временное затмение или как неизлечимая мания. Мы просто настолько привыкли к шебуршанию тараканов в наших головах, что перестаём их замечать. Как не замечаем тараканов в голове окружающих. Не потому что люди вокруг нас паталогически здоровы. Скорее, потому, что нам наплевать на проблемы чужого мозга. И пока эти проблемы на задевают наши интересы, мы вполне комфортно обитаем в мире тысячи фобий.
Но когда фобия одна, и она сводит с ума весь мир – это катастрофа. В этом случае жертвами становятся и те, кого вирусом безумия заразили и те, кто, рассчитывая на дивиденды, этот вирус изобрёл, выпестовал, внедрил в мозги обывателей и превратил в инструмент управления потребительской массой. Пандемия паранойи безжалостна. Она меняет экономику, страны, всё внутри и вокруг каждого из нас. Меняет даже тех, кто был уверен, что предусмотрел любые катаклизмы, в том числе и глобальное помешательство сограждан. Теперь я это знаю. Вот только эти знания меня не радуют и ничем уже помочь не могут.
***
И так, я строил дом. Если бы стройку финансировала пара нефтяных скважин или золотой рудник, я бы вселился в каменную крепость с бронированными стёклами. Потому, что только так можно спрятать уязвимое человеческое тело от катастрофы внешней среды. Практически любой, кроме безумия государства. Но когда вместо скважин зарплата, строишь то, на что хватает денег.
Свой дом я сделал из трёх торговых павильонов с окнами в пол и рабочей бытовки. Три павильона – три спальни, собранные между собой в форме буквы «П». Юго-восток – спальня сына, юг – мой кабинет, юго-запад – наша с Машей спальня. Хотя я предпочитаю уединяться в кабинете и, иногда, там же ночую. Обычно это случается, если заработаюсь допоздна или после встреч с друзьями: жена не переносит запах перегара. Я от этого аромата тоже не в восторге, да и алкоголь – совсем не то, от чего я получаю кайф. Поэтому Машу понимаю. Но жизнь не всегда складывается так, как нам нравится, а водка – часть нашей жизни. Неприятная, но неотъемлемая.
