Лесопилка
Возле военного склада стоит село. Местные жители работают на складе боеприпасов и в магазине. Есть школа и больница, но там в основном работают жены военнослужащих из ближайшего военного гарнизона. Гарнизон – особая территория. Все местные женщины мечтают выйти за военного, чтобы переехать из деревянных домов в которых печь внутри, а туалет снаружи в пятиэтажки, где кочегарка снаружи, а туалет внутри. Наш рассказ пойдет о последнем бараке в селе. Когда-то тут было много таких бараков, в них жили рабочие, которые работали на складе боеприпасов – делали деревянную тару для снарядов, утилизировали снаряды, выплавляя тротил, было свое производство на котором много чего делали, обслуживая огромную военную часть. Наравне с рабочими там работали солдаты. Часто призывников из села распределяли в эту часть – еще вчера ходил рабочим, жил в селе и ходил в часть на работу, а теперь живет в казарме, а в село ходит в магазин. После развала СССР часть несколько раз сокращали, и, в итоге, к началу 2000-х годов она уже не принимала на хранение новые боеприпасы, а только хранила и утилизировала огромное количество запасенных в советское время снарядов. Завод сильно сократили, люди разъехались – кто в Тверь, кто в Москву, часть занялась бизнесом, а именно незаконной заготовкой леса. Прямо в лесу стояли лесопилки, люди валили лес, строгали доски и везли все это на юг – в Астрахань, Волгоград – там было легче договориться с милицией, и цены были выше, чем в Твери и Москве.
В двухэтажном двухподъездном типовом бараке жило две категории людей – кормильцы и дармоеды. Дармоеды были уже совсем спившиеся алкоголики, которые либо не могли, либо не хотели нигде работать. Большую часть времени они сидели на деревянных лавках со столами и резались в домино. Рядом стояли покосившиеся столбы без бельевых веревок, никто там уже давно не сушил белье, так как дармоеды его тут же воровали и пытались продать вместе с веревками. Причем они не были плохими людьми, просто жажда выпить затмевала разум в этих людях. Они потом часто сами приходили к хозяйке, которая вывесила свое белье на столбах и каялись в содеянном.
– Слышь, Маня, ты б не вешала белье, ты же знаешь, мы за себя не отвечаем. Точнее я отвечаю, но только за себя, а вот Саша Яшин совсем плох, за него не ручаюсь.
