В помещении полицейского участка отчаянно не хватало воздуха. Майя сидела на узкой лавке между двумя подругами по несчастью и лишь чудом сдерживала дрожь. Девушек схватили вчера, приняв за бродяжек и попрошаек, которые горазды лишь тревожить покой честных горожан. Был канун большого праздника, и за шныряющими по улицам личностями пристально следили. Самых подозрительных без долгих разговоров арестовывали и доставляли в участок для разбирательств. Каждого задержанного вызывали к следователю отдельно, но допрос шел бойко. Полицейским и самим не хотелось долго возиться с такой толпой. Майю это мало утешало. Ее руки покоились на коленях, и она не сводила глаз с собственных побелевших пальцев. Сейчас ее смущало все: тесная камера, слишком близкое соседство с незнакомцами, духота и крики «Следующий!», которые неумолимо приближали и ее черед. Никогда прежде она так не уповала на халатность и попустительство полиции.
Как же глупо она попалась. Не предположила даже, что путешествие в пограничный город окажется опасным, поэтому и не подготовилась толком. Теперь придется врать и изворачиваться, а врать Майя не умела и не любила.
– Следующий!
Дверь из железных прутьев протяжно запела, выпуская очередную жертву на допрос. Майя так и не подняла головы, но отчетливо слышала короткие смешки и задорный щебет явно молодой девушки, беседующей с полицейскими. Если запомнить чужие ответы и скопировать беззаботный тон, может быть, ей удастся улизнуть без происшествий?
Когда подошел ее черед, Майя как могла заглушила тревожные мысли, сосредоточилась на подготовленных для допроса фразах и без спешки прошествовала к столу, где ее ожидали два бравых сотрудника городской полиции. Тот, что вел допрос, рыжий офицер средних лет, едва окинул девушку взглядом.
– Имя.
– Майя Грисс.
Теперь она привлекла внимание обоих полицейских – они так и впились в нее глазами. Майя не видела причины скрывать свою фамилию. Внешность, а главное акцент, в любом случае выдали бы ее происхождение. Однако, как ей показалось, вспышка интереса полицейских мгновенно угасла.
– Возраст?
– Восемнадцать.
– Что делаете в городе?
– Ищу работу.
– Семья?
– Я сирота.
– Муж, дети?
– Нет, я одна.
– Ну и почерк у тебя, – вдруг пробасил второй полицейский, круглолицый офицер со светлыми волосами. – Как будто грязью тряхнули на бумагу.
