Читать Сборник стихов и начало зимы - Михаил Литвенник

лучше бедному быть,

но на воле ходить,

чем богатую клетку

свою полюбить,

лучше эхо трудов,

чем трезвон сомони,

и не слава позора,

а слава любви.

плодотворнее плачь

жарких взоров пустынь,

где веселый палач —

солнце – вечно один.

мы жестоки от глупости сердца,

мы не ведали страшной печали,

но когда-нибудь – смело верится —

испробуем сами

мутные выглотки

горя,

поймем вкус крови,

блевотины, пота липкого,

ожжеги инеем

выклеймим,

чтоб ходить с чьим-то именем

на груди.

посмотри,

посмотри на меня

теперь

как ударами

плети,

как слезами этими

соскоблено каменное,

пробито. посмотри.

теперь я понимаю.

теперь понимаю я,

понимаю

всё о любви.

хочу потеряться,

хочу не найтись.

ведь если вращается

шар животворный,

то можно нам вздернуть

его кверху вниз.

хочу потеряться,

и видеть всё вблизь:

всё,

что вы

у себя

отобрали как воры,

я следя и следя,

подберу: эти воды,

и горы,

и просторы, которыми

вы не дорожили,

их ласково не называли

родными, живыми —

природа

такое прощать бы не стала.

есть множество

наказуемых

предательств,

как не хочется

быть близким тому,

кто через день от тебя отрекается.

я

потерянный

отобрал у вас последнее:

я гладил поля ее,

расчесывал локоны ив ее,

целовался с устами ручья ее,

убаюкивал рифмами

всё, что видел я.

вы не видели

всё, что видел я.

вы не видели.

как жаль, что меня так много, а вас так мало,

когда вы мне снитесь, я целую вам слёзы

устало,

пока щеки

не станут бархатными,

пока блеск их не бросит,

поняв, что ему место – во взгляде.

я – босонога, но души моей убогой

хватит на любого голодающего шакала,

ее так много. а вас для меня всегда мало…

я хочу вас больше:

приходите ночью, если можно,

почаще,

не уходите раньше,

уходите попозже…

не уходите.

мне страшно…

мне страшно проснуться сейчас

и не увидеть вас.

может, просто ста́л груб

мой голос.

может, просто агрубь

покрыла горесть.

может, это души моей

поросли

затхлые насквозь в ней

«прости, прости»,

немодные, нецивильные.

забыв их

во влажном и темном сердце,

не вынув,

никому не вынув,

ни на что не надейся:

пропитается цвилью

всё запертое и тёмное:

и оно – сердце обессиленное —

куда выпрыгнет от собственной вони

собственной гнили?

на волю

какие окна

откроет?

нет окна, кроме слова,

берущего сердце с собою:

«прости, прости» —

самого простого:

«прости… прости…»