Читать Снежные искры - Кира Леви

Метель выла за окном внедорожника, словно пыталась заглушить мысли Максима. Он сверился с навигатором – оставалось меньше километра до места. Старенькая деревянная вывеска с облупившейся краской обозначила начало деревни, названной Судьбинушка, как будто сама судьба облюбовала это место для своих неожиданных поворотов, а следом за ней виднелась пара домов с покосившимися крышами и замёрзшими окнами.

– И зачем я на это подписался? – пробормотал Максим, поворачивая руль. Колёса жалобно скрипели по свежему снегу, а он пытался вспомнить, когда в последний раз выбирался из города зимой. Наверное, три года назад, когда ездил с Лёшкой, братом, на зимнюю охоту и, заблудившись, провалился под лёд. Чудом тогда остался жив! Тогда мела такая же метель.

Дорога закончилась у большой двухэтажной усадьбы в глубине сада.

Максим отметил, что усадьба расположена удачно: на краю деревни, неподалёку от лесного озера, известного своими живописными закатами, возле целительного источника. Сама деревня была окружена старым лесом, богатым ягодами и грибами, а главное – всё это не так далеко от столицы.

С точки зрения экотуризма место было настоящим кладом.

Большой дом даже под слоем снега выглядел внушительно: резные наличники, высокие окна, крыша с мансардой. Когда-то здесь явно кипела жизнь, ведь это было загородное имение помещика Карпенко – влиятельного землевладельца середины XIX века. Известно, что в его доме собирались лучшие умы того времени, обсуждали политику, искусство; устраивались балы, гремевшие на всю округу. Сейчас же всё словно застыло в ожидании, храня следы былой роскоши под слоем снега.

Максим выдохнул, пристроил машину рядом с небольшим сугробом и вышел. Сразу же холодный ветер ударил в лицо, пробираясь под пальто. Он оглянулся – поблизости никого. Только дым из трубы, одинокий свидетель того, что в доме кто-то есть. Он поднялся на крыльцо, постучал в дверь и тут же пожалел об этом.

Деревянная дверь с грохотом открылась, и на пороге появилась молодая женщина. Её волосы, выбившиеся из-под белой вязаной шапки с пушистой кисточкой, были яркими, как огонь, и щёки пылали от мороза или, может быть, от раздражения. Яркие голубые глаза смотрели с таким холодным упорством, что Максим невольно почувствовал себя вторгшимся в её личное пространство нарушителем. Женская фигура в полурасстёгнутом пуховике казалась хрупкой, но при этом она не казалась слабой.