В мою жизнь неожиданно вмешался чайный сервиз.
Он стоял на заботливо подстеленной кем-то газетке у мусорных баков в нашем дворе. И было очевидно, что им ни разу не пользовались – выставили в заводской упаковке. Судя по дизайну, ему не меньше 50 лет. Милый привет из прошлого. У моей бабушки был такой же, только сейчас от него осталась лишь чашка – белая с золотой каймой и розово-голубыми цветочками, которая в бездействии томилась теперь на моей кухне. Сервиз бабушка держала в серванте, но все равно не уберегла, потому что гостей бывало у нее много. А этому, помоечному, досталась другая судьба. Утреннее солнце играло на выглядывающем из коробки фаянсе, словно подчеркивая, что сервизу тут не место. А рядом – аккуратно разложенные старые пальто, платьица, обувь, коврики… Весь этот старушечий скарб скорее всего принадлежал бабуле из соседнего подъезда, что недавно умерла. Я родственников не осуждаю – наверняка у них и своего хлама полно. Может, взяли на память фотографии, а остальное деть некуда, вот и выложили аккуратно, чтобы люди разобрали. Я немного задержалась у этого временного музея умершей соседки, рассматривая «экспонаты». Из выброшенных вещей можно многое узнать о человеке. Почему-то сразу подумала об одиночестве. И ее вещи уйдут в небытие вместе с ней. Пока мы живы, мы даем жизнь всему, что нас окружает, даже вещам.
Осторожно, боясь задеть залежи когда-то кому-то дорогих безделушек и повредить конструкцию из выложенных вещей, я выкинула своей мешок с мусором и направилась к метро.
Сервиз исчез уже к вечеру. Но еще долго он не давал мне покоя. Вот жалела его соседка, я представила, как она его покупала – наверно, для какого-то случая. А он так и не наступил. Как печально…
Вернувшись с работы, я первым делом выкинула любимую чашку со сколотым краем и налила чаю в ту бабушкину, что уцелела от ее сервиза и хранилась как память. А еще для уюта зажгла красивую свечу – она тоже давно ждала своего часа. И словно праздник наступил. Действительно, разве я не заслуживаю красоты? Кому я это берегла? Чахнуть на «злате», чтобы мои родственники потом вот так же все выкинули на помойку? Все, никаких заначек!
Забралась на антресоли и обнаружила немалые беличьи схроны: красивое постельное белье в упаковках, шали, яркие пледы, полотенца, перчатки… Я стала перебирать сокровища. Пледы, помню, собиралась расстелить на кресла после ремонта, а остальное – даже не знаю, отчего берегла. Оранжевый мишка без задней лапы – она, правда, тоже тут, можно пришить. Вот отрез органзы на шторы – кто-то подарил на новоселье, когда сюда переехала. В пакете обнаружила мамино крепдешиновое платье, которому тоже немало лет. Примерила, покрутившись перед зеркалом – как влитое! Мода иногда возвращается – возможно, еще и поношу, ткани сноса нет. Зачем-то полезла в кармашек старых джинсов, которые тоже бережно сложены в углу полки, и обнаружила надорванный билетик на концерт Эннио Морриконе во Дворце съезда. Это было 10 лет назад! Тоже привет из прошлого. Мы ходили вместе с Магомед. Вообще по паспорту подруга – Ирина, а Магомедовна у нее отчество. Не знаю, кто первый дал ей кличку Магомед, но это прижилось и удивительно ей шло. Она обладала красотой полукровки, но особенно выделялись черные отцовские глаза. Я тоже брюнетка, и когда мы с Магомед вместе, и меня порой принимают за «южную» девушку. На что Ирка парирует: «Не примазывайся». Интересно, она тоже хранит билет?.. Я хихикнула, на нее не похоже, но кто знает?
