Ирина открыла глаза. Первое, что встретило ее взгляд, – холодный металл, отпечатавшийся в памяти, словно зловещий оттиск. Стерильная палата, лишенная малейшего намека на жизнь, окутывала ее ледяным саваном. Яркий, режущий свет, словно скальпель безжалостного хирурга, выхватывал из темноты каждый угол этого бездушного склепа. Ровные, безликие стены, монотонное гудение приборов, подобное мертвому дыханию бездушного механизма, – все говорило о том, что здесь царило нечто иное, нежели жизнь.
Первое, что она ощутила, – всепоглощающий холод, пронизывающий кости, и безразличие, словно мир встречал ее как бездушную деталь, как винтик в чудовищно сложной системе. В голове – пустота, зияющая черная дыра, поглощающая все попытки ухватиться хоть за какое-то воспоминание. Лишь острое, режущее чувство утраты, словно кто-то вырвал из ее груди самое дорогое: тепло, чувства, связи…
Она медленно, с трудом, осмотрела свое тело. Гибкое, сильное, но… чужое. Каждое движение казалось неестественным, механическим, словно она была продуктом чужой воли, созданной для определенной, ей неведомой цели. Словно ее скроили из стали и кода, лишив самого главного – души.
Память – словно затянутое пеленой забвения окно, в которое лишь изредка пробивались лучи. Обрывки образов, вспышки информации, тут же исчезающие во тьме, словно песок, утекающий сквозь пальцы. Кто она? Почему здесь? Что ждет ее? Внутри бушевали страх, любопытство, отчаяние – эмоции, такие естественные для обычных людей, но, казалось, вырезанные или, что страшнее, подавленные. Технология, подарившая ей силу, безжалостно забрала ее чувствительность, оставив лишь оболочку.
Взгляд Ирины скользнул по окружающей обстановке. Гладкие, безупречные стены, покрытые сетью тонких, едва различимых линий – возможно, сенсоры, возможно, системы контроля. В глубине сознания, словно набатом, прозвучала тревожная мысль: это часть эксперимента, лаборатория или, что хуже всего… тюрьма?
Она чувствовала, что ее существование – лишь часть грандиозного, ей неведомого плана. И ей предстоит понять, зачем ее создали и что ждет ее в этом холодном, безжалостном будущем. Медленно поднимаясь, Ирина ощущала каждое движение как преодоление. Каждое усилие отдавалось болью – не физической, а скорее… душевной, словно ее душа, заточенная в металлической клетке, пыталась вырваться на свободу.
