В 1990-е годы мне посчастливилось учиться в Литературном институте в Москве и в рамках моей дипломной работы помогать в разборе архивного материала из ГАИ (Государственного архивного института), который как раз в те интересные годы у нас рассекретили. Собственно, Литературному институту были возвращены его собственные архивы, в том числе протоколы и прочие документы масонской ложи Amis Reunis, московское отделение которой как раз и располагалось в давние годы в здании по адресу Тверской бульвар, 25. Вернее, тогда это был дом Александра Яковлева, бессменного секретаря ложи. Возможно, вы читали его работы, которые он в 1820-1830-х годах издавал за подписью Герцен. Позже этот псевдоним перешел к его племяннику – тоже Александру, которого мы лучше знаем как Александра Герцена.
Здесь надо оговориться. Всякий раз, когда народ у нас слышит слова «масоны» или там «масонская ложа», картинка в голове у всех возникает одна, тогда как масонская ложа «амисов» – явление несколько иного порядка. Так как я не хочу заранее раскрывать содержание книги, скажу лишь, что для людей, знающих нашу историю, лучшим аналогом «амисов» советской поры станет «Операция “Трест”».
Основной массой документов, собранных Яковлевым, были подробные протоколы заседаний ложи Amis Reunis, а также тщательно подобранные им свидетельства о жизни и деятельности ее создателя – графа Александра Христофоровича фон Бенкендорфа, руководителя тогдашней российской разведки и контрразведки, начальника Третьего (Тайного) управления, создателя Жандармского корпуса.
Главным в этом собрании были записки, оставленные самим Александром Христофоровичем. Личный и бессменный секретарь графа Бенкендорфа Витковский после его смерти попытался соединить их в некое подобие его автобиографии под названием «Незабвенный», однако по прямому указанию царя Николая Первого эти записки были тогда засекречены. Одновременно с Витковским свою книгу о гроссмейстере своей ложи попытался написать и Александр Яковлев. Он собрал множество воспоминаний и свидетельств о своем лучшем друге и покровителе и обобщил их в некоем подобии театральной пьесы с тем же названием – «Незабвенный». Однако и эта работа была запрещена по высочайшему повелению при попытке ее публикации. В итоге и автобиография Бенкендорфа с редактурой Витковского, и пьеса пера Яковлева сохранились в архивах и стали известны лишь через полтора столетия после смерти героя повествования… На основе этих архивов, вдохновленный этой историей, лет двадцать назад я написал некий текст под названием «Призванье варяга». Однако текст тот был от первого лица, и потому рассказ там получался чуточку одномерный. На сей раз я постараюсь рассказать эту историю с самых разных многочисленных точек зрения.
