Читать Амплитуда распада III. Реликт сознания - Владимир Кожевников

Глубокий космос был тих.

Не мёртв, нет. Просто… плотно молчал, как старик, давно отказавшийся от слов. Он не сопротивлялся взгляду, не отводил взора – он смотрел в ответ, но без вызова. Как будто знал что-то, что человеку лучше не знать.

Эта тишина ощущалась особенно остро на борту исследовательского судна L9 – «Северная Память».

Корабль шёл без шума.

Без сигнала.

Без маршрута.

Он двигался в направлении, которое не могли объяснить расчёты, но которое ощущалось как правильное, будто сам космос нашёптывал:

– Дальше. Ещё немного. Ты почти у цели.

Внутри судна царила та самая напряжённая тишина, что бывает в музее с незаполненными подписями под экспонатами. Лёгкое дрожание корпуса, скрип пластин, циклы самодиагностики – и всё это словно боялось нарушить резонанс того, что приближалось.

Навигатор Лея Васс сидела в пилотной капсуле, не прикасаясь к джойстику. Её глаза были закрыты. Руки – расслаблены. Но корабль двигался.

Он слушал её внутренний импульс.

В эпоху после Отмены наблюдения люди перестали искать контроль – и начали учиться слушать резонанс. Лея была одной из тех, кто умел не просто следовать – а настраиваться, улавливать тени смыслов в полях.

– Сектор LZ-0. Плотность грави-сигнала: ниже фонового шума, – сообщал нейтроскан вкрадчиво. – Однако зафиксированы нелокальные пульсации.

Лея нахмурилась, не открывая глаз.

– Это не шум. Это структура, – произнесла она почти шёпотом.

Впервые за годы она почувствовала: место зовёт её по имени. Не словом. Не памятью. А чем-то более древним. Как будто она уже была здесь. В жизни, которой не жила. В будущем, которое когда-то приснилось.

Когда корабль замедлился, в обзорном экране появилось нечто.

Это не был астероид. Не станция. Не биоформа.

Скорее – структура смысла.

Как если бы сама мысль приняла форму.

– Неопознанный объект, – механически констатировал интерфейс. – Спектр: вне частот. Геометрия: фрактально-человеческая. Назначение: неизвестно.

Лея не отрывала взгляда. На её коже вспыхивали микроволновые мурашки. Руки задрожали, не от страха – от узнавания.

– Мы нашли… реликт, – сказала она, как бы не себе, а в подтверждение того, что Вселенная действительно ответила.

И в этот момент, в спящем секторе корабля, проснулся пассажир.

Имя в его досье значилось как Йоанн Вест. Специалист по древним языкам, реконструктор мифологических форм. Тихий, вежливый. Но с глазами, в которых был отголосок кого-то другого. Глаза, в которых время отражалось не как поток, а как слоёная спираль.