Всем Ученикам, сколько их было,
есть и будет – с искренним и благодарным уважением.
Все хорошее когда-нибудь кончается. Например, свежие, не гнилые
объедки. Милостыня, брошенная щекастым недорослем, решившим спьяну
покуражиться перед первой в жизни женщиной своей щедростью
неслыханной. Или найдется все на той же помойке пара драных
сандалий – отличные были сандалии, как сейчас помню. Все хорошее
когда-нибудь кончается.
Когда меня учитель Дайр на помойке этой самой подобрал и в школу
приволок, к дармовым питью-жратве, я был железно уверен, что это
очень скоро кончится. Не кончилось. А уж когда мастер Дайр стал
учить меня, как драться по-взаправдашнему, я и вовсе уверился, что
скоро надоест ему новая игрушка. Теперь-то уж точно надоест. Опять
ошибся. Спать ложусь – все на месте, утром глаза открою – ничего
никуда не делось. Год прошел, другой на исходе – а оно все не
кончается. Куда там – мастер меня со временем и вовсе усыновил.
Негоже ведь, чтобы лучший ученик, имеющий право на звание мастера,
краса и гордость школы, при одной кликухе щеголял, без имени
родового. Когда я сам начну своих учеников бегом гонять, оно мне
очень даже пригодится.
Это неправда, что к хорошему быстро привыкаешь. Я вот привыкал
долго. Годами. И все-таки привык. Размяк. Расслабился. Уверился.
Слишком уж долго хорошее не кончалось.
До того самого дня, когда в нашей школе появился высокородный
Майон Тхиа.
Мастер Дайр, не в пример другим учителям, за богатенькими
учениками не гонялся. Он мог себе это позволить: школа существовала
за счет королевской казны. Понять не могу, что заставило учителя
принять в школу избалованного, изнеженного, выхоленного наглеца.
Тем более что поздновато начинать всерьез в пятнадцать-то лет.
Я невзлюбил Тхиа с первого дня, с первой минуты – но неприязнь
свою прятал тщательно. А вот Тхиа – дело другое. Он и сразу нос
выше сосен задирал – а уж когда ему доброхоты во всех подробностях
объяснили, кто я есть, кем я был и на какой свалке мне место, кабы
не прихоть учителя...
Майон Тхиа был несметно богат и чудовищно родовит. Единственный
наследник – и этим все сказано. И как он должен был стерпеть, что
здесь он пока никто и зовут его никак? А право распоряжаться им
принадлежит не только учителю – это само собой! – но и старшим
ученикам, а главное – лучшему из них. Безродной твари. Крысе
помоечной.
