Зато властью, ей данною, хозяйка
решила про вторую часть наказания – для обоих. Девчонке – за
доверчивость и строптивость, а ему – за длинный язык. Поженить –
тем дело и кончить! Пусть благодарят за милость, а друг с дружкой
уж сами маются.
Учитель ловил себя на неловкой мысли,
что в душе не торопит этот момент. Исчезновение парня огорчало его
гораздо меньше. Сбежал – значит, тому и быть. Мая найдёт получше,
кто не станет воровать секреты. Пилигрим тоже не досаждал. Может,
сам отыскал виновника, и они уладили между собой миром. Почему
тогда Мартин не вернётся? Стыдно стало? Самое обидное, Мая всё
равно его простит. И что, жених только и ждёт, когда её высекут?
Хочет сделать больнее, посмеявшись над ней? Попадись он ему! Даже
хвалёная сила не поможет! А даст сдачи – поделом учителю, который
ничему не научил!
Но в один из череды тусклых
предзимних дней всё прояснилось так, как не хотелось никому. Урок
не клеился. Фридрих запинался, то и дело сбиваясь с мысли. Ученики
плохо слушали, отвлекаясь, косились в приоткрытые окна. С улицы
донеслись обеспокоенные возгласы. Что-то случилось. Он прильнул к
щели вслед за ними.
Толпа крестьян окружила телегу, возле
которой гарцевали всадники в латах, пытаясь усмирить коней,
вспугнутых чьим-то криком. Гвардейцы? Что им понадобилось?
– Мертвеца привезли, – с видом
знатока заключил один мальчишка.
– Брешешь! Как углядел? Не видно ж
ничего. Ну расступитесь уж!
– Не веришь? Сам погляди!
– Незачем вам смотреть! – строго
одёрнул учитель. – Сядьте на место и выполняйте задание. Вести себя
смирно, чтоб ни звука. Я сейчас.
Он бегом догнал еле ползущую повозку
в окружении причитающего народа. Ему уважительно дали дорогу.
– Что происходит?
– Сами смотрите. Нам уже надоело
любоваться, – кивнул всадник на телегу и отвернулся.
В лежащем поверх тряпья почти
невозможно было распознать знакомые черты. И вместе с тем не
составило труда догадаться – кто он. Шевельнулась отвратительная
мысль – ни посодействовал ли трагическому исходу, кляня парня на
чём свет стоит? Бедная Мая! Это похуже порки, увидеть возлюбленного
таким.
– Как его нашли?
– Сам попался. Запутался в сетях, в
полумиле ниже моста, где впадает Ворчунья. Рыбак, почуяв в них
этакую тяжесть, сперва обрадовался богатому улову, а вытащив,
понятное дело, перетрусил, и тут же за нами. А мы уже знали,
кое-кого похожего у вас разыскивают. Приметы, какие, хм, остались
при нём, вроде совпадают.