– Исчадие Геенны Огненной пытается
проникнуть в храм! Не пущу!
– Где? Что вы имеете в виду?
– Оно здесь!.. – точно священное
орудие, угрожающе поднял он над головой пузатую бутыль, – Изыди! Не
позволю осквернить свято место!
– Одумайтесь! Люди пришли на
воскресную службу. Негоже отказывать верующим в их праве, обрекая
на невольный грех.
– Знаю, – его печальный бас
сопровождался всхлипываниями. – Но большая опасность им грозит,
если я открою и впущу ЭТО. Тогда они лишатся последней защиты, и
никому не будет спасения ни тут, ни на небесах, – потряс он в
воздухе сосудом с хмельным питьём, своим верным помощником в
бдениях и молитвах, зарычав: – Вон отсюда, поганая нечисть! – и с
силой швырнул вниз.
Госпожа, от неожиданности по-бабьи
взвизгнув, отскочила от брызнувших во все стороны осколков и капель
недопитого вина. Чужестранец же остался на месте, с усмешкой
посматривая на красную лужицу, разлившуюся по порогу церкви, будто
только что на нём какому-то бедолаге размозжили голову.
– Похоже, верного слугу Господа
настиг недуг, свойственный не знающим меры в возлияниях, – произнёс
пришелец. – Черти – самое безобидное, что тут может
привидеться.
– Сколько раз его предупреждала, и
всё без толку, – согласилась хозяйка, отряхивая одежду от брызг.
Она предпочитала одеваться в тёмное, что всегда придавало ей
несколько траурный вид, зато пятнышки от вина теперь не так
выделялись на её костюме. Некогда пурпурному одеянию странника они
и вовсе оказались нипочём.
– Знаем таких! – скривился тот. – О
них заботишься – а те видят в тебе только врага. Мог ведь и убить!
Чем это, интересно, вы ему не угодили?
– Да нет, он хотя и прежде отличался
скверным характером, но внутри питал доброту ко всем. Лицо хмурое,
взгляд строгий, зато сердце открыто. Неужто дурное взяло-таки верх,
и окончательно умом повредился? Сам виноват! И всё равно, жалко...
– вздохнула дама. – На трезвую голову делал своё дело исправно и с
душой. Сегодня же пошлю гонца в монастырь, пусть забирают этого
обратно, замаливать грех, а нам пришлют нового, без пагубных
привычек. Пойдёмте отсюда! – обратилась она не то к страннику, не
то ко всем собравшимся. – Больше пока здесь делать нечего.
– Изы-ы-ы-ди! – понеслось им вослед.
И пьяница захрапел, так и повиснув на перилах.
– А он не свалится? – обеспокоился
кто-то, оглядываясь назад.