Справедливый гнев успокаивает мои смутные терзания и душевные
волнения. Бога нет, иначе Он не допустил бы того ужаса, что
творится на нашей земле. Ни за что бы не допустил.
От этих мыслей на душе становится как-то легко, спокойно. Хоть и
немножко грустно. На секунду даже на глаза навернулись какие-то
детские слёзы: до того обидно было разувериться в существование
нашего Небесного Отца, Того, Кто хранит нас…
Вздор.
…Пару недель спустя обновлённая батарея следует на передовую. Мы
проезжаем безымянную деревню с разрушенной церковью. От неё веет
какой-то жутью; чёрные, обугленные дыры на месте витражей на
секунду показались опустевшими глазницами мёртвого.
Точнее, мёртвой. Мёртвой девушки, которую долго мучили и
истязали перед ужасным концом.
Я порой видел такие трупы. И каждый раз дико хотелось мести,
хотелось крови тех, кто посмел такое совершить. Каждый раз после я
рвался в бой и только на поле брани находил успокоение…
А в тот миг меня поразила страшная догадка. Церковь – это же
Божий дом! Священники – это же Его слуги! Люди – это ведь это Его
создания, Его дети!
И оставил бы я без ответа, если бы мой дом сожгли и осквернили,
а тех, кто всю жизнь помогал мне, убили? Или посадили бы в тюрьму
за несовершенные преступления?
И как бы я повёл себя со своими детьми, если бы они начали
плевать в меня, оскорблять меня и закончили всё это словами:
«Ты больше нам не Отец и никогда им не был»?
И стал бы я защищать тех, кто предал меня и проклял? Тех, кто
отвернулся от меня? Стал бы я защищать их детей?
До того мне тогда стало жутко, что я раз двадцать повторил про
себя:
– Господи, прости, Господи, помилуй!
…Конечно, я не стал верующим в церковном понимании. Я с детства
не знал ни одной молитвы, не соблюдал никаких постов и что там ещё
делают те, кто ходит в храмы. Да и в храмы я никогда не ходил.
И как бы я туда, собственно говоря, пошёл бы? Все церкви в нашем
городе закрыты, священникам запрещают служить. Да и где они
остались то, эти священники?
Может, где, конечно, и остались, только я ведь и не искал
никогда.
Но в Бога я поверил. Поверил в Того, Кто может защитить и
уберечь, как бы страшно и опасно ни было. Я поверил в Того, Кто
видит каждый наш поступок и даёт ему самую справедливую оценку.
Поверил в Того, Кто ждёт, когда Его дети одумаются и вспомнят про
Отца.