И вот теперь этот странный человек,
похожий на ребенка, шагал по левую руку от Дарси. На лице Бафа
время от времени играла довольная улыбка, и он крутил головой по
сторонам, словно вокруг была не Яма, а что-то необыкновенно
интересное и увлекательное. Этот простодушный здоровяк был,
пожалуй, единственным носильщиком, пребывающим в добром
расположении духа, если не считать самодовольного Торча. Глядя на
Бафа, Дарси неожиданно для самого себя ухмыльнулся. В конце концов,
почему бы и не насладиться спокойствием начинающегося дня. Что
касается настроения, в этом лучше было брать пример с Бафа, чем с
вечно хмурого Грюнера, шагающего с другой стороны.
Носильщики достигли дна Ямы. Здесь
улочки становились более узкими, жилища словно вели постоянное
наступление на оставшееся свободным пространство, наваливаясь на
обочины, сжимая дорогу в своих объятиях. Слева и справа тянулись
навесы и пристройки, прильнувшие к стенам старых домов. Плотность
застройки в Яме всегда была выше, чем где-либо еще в городе. Отряд
растянулся, обходя снующих по улице пешеходов. Количество людей
вокруг заметно увеличилось. Одни спешили на работу, другие к
соседям, некоторые работали прямо здесь на улице. Под разномастными
навесами расположились сапожники и ткачи, цирюльники и торговцы…
Можно было сказать, что весь центр Ямы представляет собой один
большой рынок для самых бедных обитателей города, которые не могли
себе позволить услуги мастеров из других районов. На каждой улице и
на каждом перекрестке, раскиданные тут и там лавочки и небольшие
мастерские предлагали свои услуги всем, у кого было хоть немного
мелочи или еды для оплаты и обмена. Не только на земле кипела
жизнь. Небо здесь было перечерчено сплошной паутиной бессчетных
мостков и перекрытий. Узкие балкончики сливались, образуя целые
галереи, проходившие над улицами. Некоторые из них были снабжены
веревочными и деревянными ограждениями, некоторые нет. Многие
мостки были настолько узкими и хлипкими, что по ним могли
перебегать только дети. Впрочем, и остальные были не намного лучше:
большинство из этих воздушных путей опасно прогибались и скрипели
под тяжестью шагающих по ним людей. Некоторые переходы были
снабжены дополнительными подпорками, которые приходилось обходить.
Все улицы в Яме были двухъярусными, как и дома. Жизнь кипела на
земле и над нею.