— Тогда пойдём, исправим это.
Мы отправились в столовую. К моему
удивлению, сестра не столько ела, сколько любовалась мною, тем, как
я уплетаю кашу, сваренную на чём-то вроде технического масла или
какой-то другой гадости, способной вызвать приступ дикой изжоги,
как пью несладкий компот, как вытираю рот за неимением салфеток и
полотенец тыльной стороной руки.
— Ты очень изменился, братишка, —
вдруг проговорила она. — Возмужал, повзрослел. Ты сейчас так похож
на папу.
— Извини, я его тоже не помню.
— Понимаю, — закивала она. — Это всё
проклятая контузия.
Катя спохватилась:
— А эта твоя амнезия… Она не помешает
тебе?
— Знаешь, у неё какой-то
избирательный характер. Всё личное из памяти стёрто, как грифель с
аспидной доски, а вот то, что касается работы — зафиксировалось
намертво. Так что не переживай, сестрёнка: на моих профессиональных
качествах амнезия не сказалась.
После завтрака я оставил её у себя в
комнате. Потом пришёл к Степановне, предупредил, что ко мне
приехала сестра и что она какое-то время поживёт со мной.
— Я сразу поняла, что это ваша
родственница, — сказала вахтёрша. — Не волнуйтесь, никто вашу
сестрицу не побеспокоит.
— Спасибо, Степановна! — Я чмокнул
пожилую женщину в щёчку, и та просто расцвела от удовольствия.
Дальше мне предстоял визит к Смушко,
но сначала полагалось доложиться непосредственному
начальнику — Гиберу.
Выслушав меня, он
кивнул:
— Пиши заявление, я согласую. Если
Борисыч заупрямится — хотя это вряд ли, скажешь мне, я его уломаю.
Удачи, Быстров!
Начальник губрозыска Смушко сидел в
кабинете и говорил по телефону. Увидев меня, он кивнул и показал
взглядом, чтобы я присаживался, подождал, пока он не закончит
беседу.
Я не слышал, о чём говорит невидимый
собеседник Смушко, но с каждой фразой лицо начальника мрачнело всё
сильнее и сильнее. Кажется, ему сообщали плохие вести.
Закончив, он положил трубку и
повернулся ко мне.
— Здравствуй, Быстров!
— Здравствуйте, товарищ Смушко.
Я положил своё заявление перед
ним.
— Это что такое? — с подозрением
спросил он.
— Заявление на отпуск по ранению.
— Какому ранению?
— Этому, — я осторожно опустил ладонь
на повязку.
— Ты же сам отказался от госпиталя! —
удивился Смушко.
— Товарищ начальник губрозыска, скажу
честно: ранение — это всего лишь повод. У моей сестры большие
неприятности в Петрограде, по обвинению в убийстве арестован её
муж. Хочу попросить у вас две недельки, чтобы съездить и во всём
разобраться.