А когда все стихло, понял: ничуть не
врут люди про оглушительную тишину. И в этой тишине голоса звучали
гулко, как из бочки… а о чем говорят, не сразу разберешь. Но и так
ясно: что бы это ни было, на десант оно не похоже. Убралось
восвояси — это да… однако ж, надо понимать, недалеко убралось,
другую дорогу искать отправилось, обходную. И что ж теперь?
Вносить ясность никто из старших не
торопился. И Вовка-погранец, который все всегда узнавал быстрей
всех, принес весть: командир с комиссаром куда-то двинули на
«эмке». «А нам, выходит, где стал — там и стой». Впотьмах да под
мелким дождиком, плащ-палаток нет, во флягах вода не сказать что в
избытке, и сверху вода не сказать что в недостатке. И перелесок на
обочине дороги — то еще укрытие. А чего делать, разместились кто
как сумел, Вовка-погранец кусок брезента где-то добыл, организовал
подобие палатки на четверых, даже костерок развели. Жить можно!
— Я так рассуждаю, мужики, —
заговорил Вовка, озябшими непослушными пальцами крутя «козью
ножку». — Налетели мы с вами на передовой отряд гансов. Десант,
спрашиваете? А чего, пехтура ихняя на танковой броне — не десант?
Только вот танков тех — не меньше, чем до хренищи. И кабы они нас
тоже за кого-то другого не приняли, враз выписали б нам путевку на
тот свет. Считайте, свезло.
— Свезло, говоришь? — хрипловато
заворчал Илюха Паровоз, мрачноватый парень, недавно перепросившийся
к ним из военизированной охраны железки. — Ну тогда скажи, умник,
куда они двинули-то?
— А чего тут думать? — погранец
нахмурился. — Тут не то что умнику, распоследнему дураку ясно —
дорога им одна, на Орел.
— Во-от! — назидательно прогудел
Паровоз. — Такое вот оно, наше цыганское счастье. В тыл к нам
зайдут — и пишите письма до востребования.
— Не факт, — Вовка со старанием,
словно занимался делом наипервейшей важности, затушил окурок о
подошву, — что они сегодня нарисуются. Черт их знает, куда они по
здешним кнубрям забурятся и сколько потом дорогу искать будут. А
там уж их на окраине встретят…
— По кнубрям? — живо переспросил
смуглый парень, прозванный Молдаванином, хотя фамилия его была
Шевченко и он незадолго до войны перебрался в Орел откуда-то с юга
Украины.
— А чего?
— По-нашему это как, интересуюсь.
— Почем мне знать, как оно по-вашему,
— пробухтел Вовка. И тут до него дошло: