Женька мотнул головой.
- Да, в соседних домах. Ничего,
Василь Петрович, я сам. Посижу только немного в раздевалке и
пойду.
- Ну, как хочешь… - неуверенно
протянул тренер. И добавил, уже с воспитательными нотками в голосе:
– А к твоему фокусу мы вернёмся в следующий раз. В кино подсмотрел,
что ли?..
Женька ещё раз кивнул, поставил
эспадрон в стойку и направился к выходу из зала, на ходу нащупывая
за спиной тесёмки.
…а действительно – что это
было?..
Сентябрьский денёк чудесен. Женька
шагал к метро через жиденький сквер, разбитый перед стадионом
«Динамо» и едва сдерживался, чтобы не пуститься вприпрыжку.
Несолидно – всё же, восьмой класс, не сопляк какой-нибудь мелкий…
Солнце весело подмигивало из луж, оставшихся после утреннего
дождика, листва, ещё не знавшая, что лето уже три дня, как
закончилось, шелестело над головой, и лакированные листочки лип
отбрасывали по сторонам едва уловимые солнечные зайчики. Голуби –
здоровенные, жирные, совершенно ничего не боящиеся, - паслись на
аллеях сквера, деловито разгоняя наглых воробьёв, претендующих на
свою долю исклёванной до дыр горбушки. Благодать, да и только!
Радостную картину слегка омрачало
происшествие на тренировке. С одной стороны, обошлось без выволочки
от Васича, причём выволочки заслуженной. Ещё бы – сошёл с дорожки,
финт какой-то отколол…
А с другой – в чём, собственно, было
дело? Он помнил, в какой момент случилось помутнение: это когда он
поднялся после падения, а Димон, его партнёр по тому бою,
изготовился атаковать. И вот тут-то руки и ноги словно зажили
какой-то своей, отдельной от него жизнью…
И, ладно бы, всё это осталось позади!
Так ведь нет: несколько раз, уже на улице, он ловил себя на мелких
странностях: то ноги несли совсем не туда, куда он собирался идти,
то руки вдруг сами по себе пытались открыть свисающую с плеча
школьную сумку – большую, плоскую, из синего кожзама, с белыми
«Жигулями» и надписью «AutoExport». Последний писк школьной моды,
между прочим, пол-лета у родителей выцыганивал…
- Бабай, погоди!
«Бабай» - это школьное прозвище. В
третьем классе его звали «Абаш», попросту, без затей, урезав
фамилию. Классу к пятому оно как-то само собой превратилось в
«Абай», ну а дальнейшая трансформация была уже неизбежна.
Женька обернулся. Размахивая сумкой,
перескакивая через лужи, его догонял Аст.