С утра вообще всё казалось не таким мрачным. Подумаешь, зомби.
Живые порой мозги едят куда интенсивнее. Может, не надо резких
движений? Терять такую потрясающую работу всего из-за парочки
ходячих трупов... Ходят себе – и пускай ходят. Работают, банкеты
закатывают. А конкуренты просто от бессилия решили нервы помотать.
Чтобы, значит, карась не дремал. Ну что они ей сделают? Пакостей на
фейсбуке напишут? Так нет у Верлены фейсбука. Дневной свет, пусть
тусклый и зимний, настраивал на компромиссы. Даже Кивалычу,
которому Верлена позавчера собиралась отвинтить голову, сегодня
хотелось максимум оторвать уши. В конце концов, на такой работе
мало кто сохранит здоровую психику.
Маршрутки на жилмассив Северянский ходили, как покойники дышали.
Ну, нормальные покойники. Но Ваня быстро вызвал по интернету такси,
не дав Верлене даже начать ругаться. А Верлена ещё долго думала о
косности человеческого разума. Почему не она предложила такси? Не
дорого ведь при нынешней зарплате. Почему она уже мысленно
выискивала какие-то пути с тремя трамвайными пересадками? Сколько
нужно времени, чтобы въевшаяся в кости бедность отпустила?.. Или
ещё рано отпускать?
Риторические вопросы.
Бабка-уборщица с пугающей машинной монотонностью размазывала
хлорку по полу. За шваброй волочился здоровенный колтун из каких-то
волос или ниток. Вряд ли он свалялся за один раз. Не прерывая
своего занятия, бабка сообщила, что Кивалыч сегодня не приходил,
должно быть, в запой ушёл, болезный. Судя по равнодушию бабкиного
голоса, дело это было привычное, обыденное. Вопросу, где означенный
Кивалыч живёт, она не удивилась. Наверное, годы работы в скорбном
заведении отучили её удивляться ещё при развитом социализме.
– Через два двора, в арку пройти под «Школьными товарами», –
проскрипела она, махнув шваброй на юго-восток. – Седьмой дом по
Клязьминской. Если этот чёрт не успел похмелиться, гоните его
сюдыть. У понеделок Николай Азриэлич приехает, а у Кирюхи, козла
душного, за три дня журнал не заполненный.
Получив такое прекрасное напутствие, Верлена и полный дурных
предчувствий студент могли только откланяться. По пути Ваня
пояснил, что Николай Азриэльевич – тот самый патологоанатом,
который уехал повышать квалификацию. Судя по отзывам старших
курсов, был Азриэльевич строг, справедлив и компетентен. И как же
не вовремя ему приспичило уехать, сокрушался Ваня. Ладно, пусть бы
гонял практикантов, как сидоровых коз, но при нём Кивалыч не посмел
бы шутить свои дурацкие шуточки.