Он бережно достал с
верхней полки небольшой томик и, улыбнувшись каким-то своим мыслям, протянул
его мне. Я машинально вытерла ладони о платье. Еще замараю! Осторожно приняла
ее.
На обложке — кер в
шлеме и доспехах, а меч в его руках объят пламенем.
Первая мысль была о
том, что, начитавшись этой книги, маленький Арквил попытался поджечь свой
детский деревянный меч и оттого теперь скрывает ожоги. Стоит ли, в таком
случае, читать ее Миле? Ведь дети такие впечатлительные! Да и слыханное ли
дело, чтобы история заканчивалась хорошо? Сказки, которые рассказывала мне мать,
никогда так не кончались. Это всегда были поучительные истории, и они давали
понять — если не слушаться и искать приключения, на которые толкает нечистый
немой, все будет очень и очень дурно.
Открыв первую
страницу, с удивлением обнаружила витиеватую надпись, сделанную изумрудными
чернилами: «Ари, что бы ни случилось, я всегда буду тебя любить. Твоя мама».
— Кер, я не могу
принять эту книгу. Это же… — я смутилась, не зная, как правильно
сформулировать.
Надпись показалась
такой трогательной, такой нежной, полной поддержки. Возможно, сделанной его
матерю уже после того, как у него появились страшные шрамы…
— Глупости, —
отмахнулся мужчина, будто не понимал, о чем идет речь. — И потом, это же не
подарок, прочитаете с малышкой и вернете. Ни к чему ей пылиться на полке.
Еще причин
отказаться я не нашла и, закрыв книгу, прижала ее к себе, как величайшее
сокровище. Все-таки любопытно, что за истории читают аристократы своим детям.
Наверняка они интереснее, чем про непослушную заблудившуюся в лесу девочку,
которую потом сожрали волки.
— Спасибо, кер, —
искренне поблагодарила, ощущая от его ответной улыбки внутри странное тепло,
постепенно переходящее в жар. — Я могу идти?
Вопрос вышел
хриплым и немного жалким. Слепая богиня, как же мне общаться с этим человеком
дальше, если даже успокоившись и перестав бояться, я все равно начинаю дрожать,
стоит Арквилу подойти чуть ближе и посмотреть чуть пристальнее?
— Добрых снов, —
кивнул он, возвращаясь к себе за стол.
Только облегченно
выдохнув, поняла, что задерживала дыхание. Пролепетав сбивчиво ответное «Доброй
ночи, кер», поклонилась и поспешила уйти.