Остаток вечера я провел за чтением книги, которая все больше и
больше захватывала меня, просто вырывая из реальности.
В первом часу ночи я лег спать. Это была, пожалуй, последняя
спокойная ночь.
В тот же вечер.
Было уже далеко за полночь когда мальчик по имени Вова,
пятнадцати лет от роду, медленно брел по улицам возвращаясь домой.
Два часа назад прошел сильный дождь и обильно смочил землю. Дороги
блестели в тусклом лунном свете, который с трудом пробивался через
редкие разрывы туч. В них, как в ровной глади стекла, отражались
яркие огни мигающих светофоров. Ветер лениво трепал верхушки
деревьев. Дома все больше погружавшиеся во тьму нависали над
тротуарами черными мрачными коробками. Редкие огни в окнах квартир,
чьи владельцы еще не легли спать, бросали желтый тусклый свет на
мокрые тротуары. Город к этому времени опустел. Редкие прохожие
быстрым шагом спешили вернуться домой, словно предчувствуя
беду.
Вова шагал по Ленина и только что миновал красное высокое здание
общежития. Он хотел перейти дорогу, но в последний момент передумал
и двинулся дальше. Справа от него чернел своими деревянными
прилавками пустующий в это время суток овощной рынок; прямо
напротив раскинулось серое здание Универмага – единственного на тот
момент большого, если можно было такое вообще сказать, торгового
центра города.
Он миновал рынок и пошел по неровному тротуару мимо
одноэтажного, длинного, словно кишка, белого здания, с серой
потрескавшейся крышей, являвшегося в былые времена бараками
автобазы. Сейчас же здание стало скорее пережитком прошлого,
местом, в котором теперь обитали лишь воспоминания о былых деньках
да призраки мертвых, потому как, видит бог, именно такие строения
привлекают потусторонних тварей. Вова мрачно смотрел себе под ноги
и лениво пинал пустую помятую банку из-под Кока-Колы. Ему совсем не
хотелось возвращаться домой, он знал, что там его ждет. И дело было
не в его поздних прогулках, нет, к этому родители относились
наплевательски. Он мог вернуться и в час и в два ночи, ни отец не
мать ничего бы ему на это не сказали. Может быть, им было все равно
где гуляет их сын, может они просто думали, что ничего плохого с
ним произойти не могло, как бы там ни было, значение это никакого
не имело. Важно было другое – почему именно сегодня он решил так
сильно задержаться на улице? А ответ был в его школьном дневнике,
который сейчас покоился свернутый в трубочку в заднем кармане его
рваных джинсов.