Кто, по-вашему, победил в битве упрямцев?
Сейчас капитан даже глазом не моргнул, когда я добежал до конца
утлегаря и уселся на брусе верхом, упираясь босой ногой в
утлегарь-перт.[1] Теплый ветер трепал мои
волосы, обдувал голую грудь, подо мной пенилась ярко-синяя вода, я
широко раскинул руки и представил, будто лечу. Том порой ворчал,
что когда-нибудь резкий порыв ветра смахнет меня с этого насеста и
прощай, Молодой Волк! – но я только смеялся в ответ. Я бы не сказал
такого вслух, но чувствовал, что «Аланна Дин» охраняет меня, как
мать, и никакие порывы ветра мне не страшны.
— Нассау виден! – раздался крик марсового.
Я встал, оттолкнувшись от перта, крутнулся на одной ноге и
побежал обратно по утлегарю, по бушприту, спрыгнул на палубу – и
очутился нос к носу с Килькой. Юнга смотрел на меня огромными
глазами, в которых мешались ужас и восторг.
— Как ты это делаешь? Как тебе не…
Тут его снова скрутило, он позеленел, метнулся к борту, а
проблевавшись, сполз на палубу со стоном:
— Хочу умереть…
— Даже не мечтай сдохнуть, пока не нарисуешь карту.
— Встаем на внешнем рейде! – раздался крик отца. – К повороту
оверштаг![2]
Перепрыгнув через Кильку, я побежал по палубе под переливы
боцманской дудки.
*
Город Нассау на острове Нью-Провиденс был для меня почти таким
же домом, как и «Аланна Дин». Здесь мы сбывали добычу, проматывали
полученные деньги, дрались или заводили дружбу с другими береговыми
братьями. В Нассау набирались команды, в игорных домах за одну ночь
спускались целые состояния, обиды улаживались с помощью сабель и
пистолетов, а женщины всегда были готовы приласкать вернувшегося из
прибыльного рейда флибустьера. Здесь я, как говорится, стал
мужчиной (хотя считал себя мужчиной задолго до ночи, проведенной с
рыжей Мэг из «Толстухи Бетти»), здесь впервые напился так, что Дону
и Стиву пришлось по очереди тащить меня на причал на спине. Я знал
все местные таверны и увеселительные дома, не раз вместе с отцом
бывал в доме губернатора Беннета… Но никогда еще не видел, чтобы на
подходе к Нассау творилось такое.
В гавани, зажатой между берегом Нью-Провиденса и берегом узкого
длинного Райского острова, стояло столько судов, будто они
собрались сюда со всего Карибского моря. Странно, но между судами
не сновали лодки торговцев, расхваливающих свой товар – фрукты,
вяленую и свежую рыбу, букан.