Тут Каролинец и вылез со своей идеей. Юнга то блюет через борт,
то лежит пластом, даже когда шхуна стоит на якоре при легкой зыби?
Что ж, он, Каролинец, знает в Нассау тихое местечко, где не качает
и где есть все нужное для письма.
Благодаря Дону и его задумке я и застрял здесь вместо того,
чтобы разносить Нассау к чертям и заливать его ромом… Нет. Не
благодаря Дону. Благодаря моему отцу. Папаша заявил, что раз я
матлот Джека Кильки, я должен за ним присматривать. Капитан
«Аланны» продолжал мстить мне за то, что на Эльютере я оказался не
по ту сторону черты. Сидеть взаперти с не выносящим качки
придурком, слушая, как другие веселятся внизу, – такое Чарли Умник
называл «танталовыми муками».
— Ты можешь рисовать быстрей? – рявкнул я.
Килька вздрогнул и посадил кляксу.
— Да-да, сейчас…
Парень присыпал кляксу песком и снова склонился над книгой.
Глядя, как он выводит очертания берега, неровные треугольники,
похожие на зубцы капкана, я то верил, то не верил, что его каракули
приведут нас к сокровищам Морского Черта. То верил, то не верил,
что передо мной сын знаменитого Генри Бриджмена.
Не выдержав, я вскочил и принялся расхаживать взад-вперед,
поглядывая на усердного рисовальщика. Килька был всего на
пол-ладони ниже меня ростом и явно не младше меня, но перо в его
руке смотрелось лучше, чем смотрелись бы сабля или пистолет. Одежда
плотника висела на нем мешком, обкромсанные моим ножом светлые
волосы открывали тонкую шею. Прямо вылитый Морской Черт, хха (я
всегда представлял Бриджмена похожим на капитана «Аланны» –
громадным, с грудью, как бочка, с громовым голосом и множеством
шрамов, только не с кудлатыми рыжими волосами, а с черной гривой
вроде моей). Но если Килька не сын Бриджмена, если он блефует, рано
или поздно он позавидует покойному капитану Кидду…
Дверь содрогнулась от мощного удара, Килька посадил еще одну
кляксу. Второй удар снес дверь с нижних петель, она косо повисла на
верхних, и в комнату, пихаясь локтями, протиснулись трое: один – с
пистолетом со взведенным курком, двое других – с абордажными
саблями.
Человек с пистолетом направил оружие на Кильку и крикнул что-то
вроде:
— Встав, пош!..
Мой нож воткнулся в горло незнакомца, оборвав его крик. Пистолет
выпал из разжавшихся пальцев, громила, хрипя, вцепился в торчащую
из горла рукоять. Не успел он рухнуть на пол, как на меня
накинулись его товарищи. Увернувшись от выпада сабли кривоногого
крепыша, я выхватил свою и одновременно пнул тяжелый стул в сторону
другого противника – высокого и тощего, в полинялой бурой рубахе и
холщовых штанах. Я никогда раньше не видел этих субъектов и,
маневрируя так, чтобы оказаться между ними и столом,
воскликнул: