Папаша с каким-то особым удовольствием выговаривал титул и
полное имя иезуита.
— Если присланный ром будет недостаточно крепок, професса
Раймундо Родригиша вздернут на ноке рея!
Каждое требование, которое диктовал отец, теперь встречалось
радостными выкриками и смехом. Я кусал губы, стараясь не
засмеяться, чтобы шпага не дрогнула в руке.
— Подпись: капитан Патрик Дин и его команда – слуги сатаны.
Чарли помахал бумагой, чтобы просушить чернила, и хотел сложить
листок, но отец остановил его:
— Погодь! Сделай приписку. Такую: «Если вы не очень цените
професса Раймундо Родригиша, я готов подкрепить свои требования
пушечными залпами и высадкой десанта. О кровавых последствиях
сражения со слугами сатаны вам расскажут податели сего письма».
Умник сложил бумагу. Отец повернулся, чтобы посмотреть на
професса Раймундо Родригиша – и подмигнул мне, а я широко улыбнулся
в ответ.
[1] Професс – от лат. professio -
исповедание, публичное заявление. Иезуиты-священники, принесшие
последние обеты. Они составляют основу организации иезуитов,
выполняют в ней наиболее важные функции, участвуют в управлении
ею.
Вскоре после того, как мы допили воду из единственного бочонка,
найденного на захваченном шлюпе, и вернулись к работе, в наш лагерь
влетели верхом пятеро расфуфыренных португальцев.
Копыта первого коня протопали между двумя земляными кучами –
началом будущего защитного вала – и Луис тут же направил на
Раймундо Родригеша заряженный мушкет, а Гром Разящий, сидя на
земле, перехватил свой катласс так, чтобы вонзить его иезуиту снизу
в живот.
Всадники осадили коней и закрутились по тесному кругу, не в
силах поверить в то, что творится на берегу их островка.
Професс Раймундо Родригеш был привязан к пальме в центре
будущего лагеря; Хенк Рябой, стоя на его плечах, приколачивал к
стволу английский флаг. Представляю, что сказал бы об этом иезуит,
если бы в его болтливую пасть не вбили кляп.
Все, кроме наших тяжело больных и раненых, трудились над
возведением земляного вала. Вместе с нами копали землю пятнадцать
пленных (отец решил, что с доставкой его послания вполне могут
справиться двое). Один португалец пытался было орать, что он,
фидалгу Мария Филипа Гимарайнш да Коста, не замарает благородные
руки лопатой, но кулак Барта сразу превратил придурка с длиннющим
именем в землекопа. Нам нужны были лишние руки, хоть благородные,
хоть нет: мы шатались от усталости, но трудились, как одержимые.
Лопат на всех не хватило, и многие заменили их обломками досок.
Если кто-нибудь из нас падал, ему помогал подняться товарищ и
нетерпеливый окрик квартирмейстера, вкалывающего наравне со всеми,
несмотря на рану на лбу. Пленных приходилось подгонять прикладами
мушкетов и баграми.