Нет! Так нельзя! Что же теперь, вообще никому не доверять, что
ли? Подозревать всех и каждого, кроме самых преданных и близких
друзей, да по большому счету – и их тоже? Если так – как же тогда
жить?
Ну должно же получиться, должно! Вон как уверенно шагают
щитоносцы. Вот легкая пехота. Вот колесницы. Вот тащат тараны,
лестницы, фашины… Здесь никогда еще не брали штурмами города. Два
войска обычно сходились в поле – и это был бы сейчас самый лучший
выход. Самый легкий для благого царя Юга. Однако северные
захватчики хитры и предпочитают отсиживаться за высокими стенами.
Который год уже отсиживаются, а как только войско фараона снимает
осаду и отправляется, скажем, на подавление очередного южного
бунта, тут же снова начинают грабить, жечь, убивать. Осиное гнездо.
Не раздавить его – так можно воевать бесконечно.
Потому – штурм. Пусть будет тяжело, пусть трудно, но это,
пожалуй, единственный шанс быстро покончить с захватчиками.
Ах-маси – высокий, крепкий, со светлой по сравнению с остальными
кожей и холодными серо-голубыми глазами (за внешность его прозвали
шардан – наемник с берегов Великой Зелени, Средиземного
моря), – выставив вперед правую ногу, стоял на колеснице,
запряженной белыми скакунами в золотой, сияющей в лучах солнца
сбруе. Красивое лицо фараона было напряжено, губы плотно сжаты. В
широком золотом оплечье жарко горело солнце, переливались
зеленоватым блеском драгоценные камни на рукояти кинжала, и
налетавший ветер трепал длинные черные волосы – молодой царь не
любил носить парики. К чему это, если можно обходиться собственной
густой шевелюрой? Ах-маси, сын Великого Секененра и Ах-хатпи,
царицы-матери, женщины умнейшей и далеко еще не старой.
Стройными рядами щитоносцы обступали стены. На помощь им по
каналам спешил флот – барки с высоко загнутыми кормою и носом везли
тараны. Да, штурм был в Черной земле редкостью. Трудно придется
сейчас войску Уасета. Но, с другой стороны, захватчики ведь тоже не
имеют подобного опыта. Вряд ли они приготовили раскаленную смолу и
камни. А значит, есть надежда на успех – и большая надежда.
– Слава Амону! Слава!
Забили бубны, снова зазвенели кимвалы, и длинные лестницы
потянулись к белым стенам крепости, словно исполинские лапы.
– Скачите к своим отрядам, – взглянув на соратников,
негромко распорядился царь. – Впрочем… Ты, Секенрасенеб, чуть
задержись.