-Ваня! - неслось из кухни.- Опоздаешь!
Надо вставать. Это "надо" сдирало с Вани одеяло, выталкивало из
комнаты, загоняло в ванную, швыряло на кухонный табурет и выгоняло
из дома. День начался!
Благими намерениями вымощена дорога в школу
От дома до школы было десять минут ходьбы, но минуты эти как-то
растягивались до получаса. Странную эту особенность Ваня объяснить
не мог, но чувствовал, что и полчаса не предел. Зная непостижимость
этого отрезка времени, его провожали в школу очень рано, но он все
равно часто опаздывал.
Школьная жизнь была интересной. Интерес к Ваниной персоне у
одноклассников зародился с первого класса. Ванины каракульки в
прописях были так необычны, что учительница Татьяна Ивановна,
сраженная такой неординарностью, вывесила их на доске на всеобщее
обозрение. На перемене все их бурно обсуждали, особенно Гришка,
получивший во втором классе хитрую справку от врачей, по которой
его должны были обучать, а вот ему учиться как бы необязательно в
силу умственных способностей. Предчувствуя свое будущее
привилегированное положение, он позволял себе говорить все, что
приходило в его нестандартную голову.
- Во, дурак, - снисходительно поучал он Ваню,- разве это буква
"к"? Это лошадь какая-то собачья.
И тыкал Ваню в свои замурзанные прописи, где вместо буквы "к",
выставив ногу, красовался сам Гришка с маленькой головой на длинной
выгнутой шее.
- Собачьих лошадей не бывает,- пытался оправдаться Ваня,- это
конь такой, он ведь тоже с буквы "к" начинается.
- С "к" начинается?- засомневался Гришка.- Лошара ты! Он с
хвоста начинается.
И, подумав, добавил:
-С морды, то есть.
Сам Гришка всегда начинался со своей мамы. Чем-то похожая на
батон сыроваренной колбасы, начиненный порохом, она первой
врывалась в класс, а уж потом появлялся Гришка. С порога начинались
крикливые разборки и разносы, в результате которых ухмыляющийся
Гришка всегда оказывался ангельски невинным и оболганным. Затем,
резко сменив тон, мама проводила душещипательные беседы с
учительницей Татьяной Ивановной, изредка отвлекаясь на доругивание
испуганных обидчиков и лжецов, объясняя педагогические просчеты в
воспитании сына безотцовщиной, бесквартирщиной и беспросветной
работой продавщицы колбасного отдела. А времена были такие, что
труженики прилавка всегда находили сочувствие и понимание у
бесприлавочных сограждан.