– Подождите, – прервал рассказчика Кай. – Предназначением? С
каким предназначением они могли столкнуться на незнакомой, чужой
земле?
– С тем, что пишется с большой буквы, друг мой. С тем, что
играет судьбами народов, как кеглями, и перед которым воля
отдельного человека – как пух на ветру.
– То есть вы пригласили нас, рискуя жизнями своих людей, просто
чтобы рассказать какую-то полузабытую легенду?
– Я был уверен в вашей порядочности, господин Кай. Вы известны
как человек, всегда поступающий рационально.
– Как неприятно быть таким предсказуемым, – покачал головой
наемник. – Но это не значит, что я поверю в сказку о
предназначении.
– Вы не верите в предназначение?
– В сказки про него. В мире, где действуют четко выверенные
законы бытия, сложно поверить в нечто, из этих законов
выбивающееся. Даже магия, мэтр Рамил подтвердит, это не эфемерная
субстанция, кроящая мир по желанию чародея. Это четкое структурное
знание, основанное на вполне объясняемых законах. Нужно знать, что
сказать и какую струну дернуть, чтобы то или иное заклинание
сработало. Нужно знать и то, какую цену заплатит тот, кто не чтит
законов чародейства. Просто эта система недоступна неспециалистам,
например, мне или мастеру Брегору.
– То есть можно сказать, что вы и в судьбу не верите?
– Цепь случайностей – это еще не судьба, господин
Шаранхайзер.
– Как же вам, наверное, скучно живется…
– Совсем нет. Зато я не подвержен популярным идеям
бессмысленного убийства ближних во имя высоких идей предназначения.
Резня в Насшарае и антинелюдские выступления на востоке Ойкумены
хорошо показывают, зачем ушлыми агитаторами придумываются все эти
предназначения и пророчества – чтобы легче управлять доверчивой
толпой. Толпа, как известно, зверь, который любит, когда его кормят
кровью. Разве что просто так убивать неинтересно, а вот за идею –
например, о том, что эти земли предназначены чистокровным людям,
или что эльфы жаждут наших жизней, или что дворфы готовят под
горами орудия возмездия… Все это выращено на обмане и лжи.
– Не добавишь, не убавишь, – встрял Брегор. – В Насшарае мне
довелось быть в тот памятный денек на рыночной площади. Помню,
прежде чем началась заварушка, в толпе действительно появились
какие-то типы в лохмотьях юродивых и начали выкрикивать что-то о
Великом Предназначении людской расы править этой землей и
неминуемой гибели всех «богомерзких» нелюдей. Хотя умирать за свои
убеждения они подначивали других. Сами почему-то с неохотой
вступали в полемику с дворфским фионнитом.