Сечевая рада заполнилась готовыми в
любой момент сорваться с места и выступить походным строем в любую
часть света шумными крикливыми людьми. Большая часть казаков уже
знала, по какому поводу Круг, но кое‑кто, в основном из
приближенных нынешнего кошевого, пока пребывал в неведении. В
огромный людской круг вышел кошевой атаман Финенко. Следом
куренные, а потом Булавин с донцами.
Финенко знал Кондрата, но его
появлению на Сечи удивился и спросил:
– Ты народ баламутишь и раду
созываешь?
– Да. Хочу братьям‑казакам слово
сказать.
– А чего ко мне не зашел?
– Тороплюсь. Время поджимает.
– Ладно, раз имеешь что сказать,
говори.
Увидев Кондрата, многие сечевые
казаки разразились приветственными криками. Немало людей помнило
его по штурму Азова и некогда ходило в его сотнях. Не чужим
человеком был Кондрат для запорожцев, а потому донской атаман не
стеснялся. Он выступил вперед и громким уверенным голосом повел
речь:
– Панове запорожцы! Кто не знает,
зовут меня Кондратий Булавин. А прибыл я к вам от всего Тихого
Дона, – Булавин снял с головы папаху, чинно во все стороны
поклонился и продолжил: – Всему славному низовому казачеству бью
челом. Прошу вас, атаманы‑молодцы, встать с нами заодно, за славу
нашу казацкую, за вольности и свободу. Нет нашей мочи. Претерпеваем
обиды от царевых людишек. Не можем более укрывать у себя беглый люд
и свободы лишаемся. А за нами ваш черед придет, товарищи. Идут на
Дон каратели царские, и мы их разобьем. Однако это война с царем
Петром Романовым, и скажу, как есть, самим нам казацкую волю не
отстоять. Потому просим мы у вас, браты запорожцы: пушки, людей,
коней и припасы. Пока еще есть за нами сила, отобьем царевых воевод
и сами на Москву пойдем. Видно, позабыли цари, как мы их на престол
сажали и снимали. Пора бы напомнить.
Когда Булавин закончил речь, казаки
разразились приветственными криками:
– Станем заодно с донцами!
– Слава атаману Кондрату!
– Любо!
– Бери пушки!
– На Москву!
– Не дадим вольных казаков в
обиду!
– Поможем братам!
Кошевой атаман поднял булаву и
остановил выкрики:
– Не можем мы сейчас на помощь к
донцам отправиться. Клятву царю давали, что мир не порушим, и
негоже ее нарушать. На Сечи останемся.
Но тут Костины подручники из
сиромашных закричали пуще прежнего и заглушили голос Финенко:
– Врешь!