Закончив с болезными, пан Заброжский
отправился ловить коней, надеясь найти что-нибудь интересное в
седельных сумках, а Пожарский теперь уже по-настоящему пошёл пытать
пленных. Матка Бозка, что за отроки подрастают в Московии!..
Потом был военный совет. Отрок опять
собрал всех стрельцов в круг — странная манера! — и рассказал, что
узнал от татей при пытке. В десяти верстах на полночь лежит село
Мстера — в нём сейчас тринадцать казаков, четверо из них — в
дозорах. Сам атаман Иван Сокол и двое его подручных, скорее всего,
бражничают. Ещё пять десятков казаков выступили в поход — тати
решили покуситься на святое и разграбить женский монастырь в двух
днях пути на восход. Отбыли они два дня назад — вернутся, наверное,
не раньше, чем через три. День на разграбление, да два-три на
обратную дорогу — чай, гружёные пойдут. Пожарский предлагал, как
стемнеет, напасть на село, по дороге вырезав дозоры. Пленные
покажут, где стоят секреты, и где в селе гулеванит атаман с
ближниками. Их спящими повязать — убивать нельзя, те должны под
пытками показать, где зарыли казну. Потом уже пройтись по селу и
прибить оставшихся шестерых станичников — ну, или, если повезёт,
повязать спящими. С военной точки зрения план был не плох. С другой
стороны, он был просто чудовищен — не честная рыцарская схватка, а
тихое, воровское подкрадывание в ночи и вырезание спящих. Нет, эти
русские ни разу не рыцари. С ними нельзя воевать! Никаких законов
чести не блюдут.
Оказывается, думал так не только он,
пан Янек, но и ещё несколько стрельцов.
— Стало быть, вы хотите не славно
погибнуть, сражаясь с врагами отечества — ляхами и шведами, а глупо
помереть в стычке с татями, аки пьяницы в кабаке? — зыркнул на них
отрок. Возражающие потупились.
Вопрос покоробил пана Заброжского.
Живя больше года среди московитов в спокойном Владимире, он уже
стал забывать, что война идёт вовсю, поляки зорят пограничные
городки, несколько раз уже королевич Владислав подходил к самой
Москве, и сейчас пробивается к ней снова. Он ещё не считал русских
своими. Ох, ежели вот этот отрок с сотней стрельцов попроворнее
вмешается в затянувшуюся на десятилетие свару, поляки быстро
закончатся. Спаси их Матка Бозка!..
Через полчаса обоз уже сворачивал на
дорогу, ведущую к селу Мстера. Пленных связали — вездесущий
княжонок сам всех проверил и двоих перевязал понадёжнее — и
положили на телеги. Раненых тоже связали — а могли бы и заставить
поклясться честью, что не убегут. Он бы, как шляхтич, так и
поступил. Хотя… какая у воров честь? Может, и прав боярич. За
обозом теперь шёл целый табун коней — два десятка пристяжных
стрелецких и девять казацких. Пан Янек видел, как княжичу
передавали монеты, найденные у татей — целый мешочек получился, не
меньше двухсот рублёв. Вот это добыча! Как только Пожарский её
делить будет? Пока тот молчал.