Поводы молиться на неожиданно
заработавшую технику у меня были, и ещё какие. Шаровые молнии с
веток никуда не делись, и с каждым сломанным стволом в корпус
боевой машины впивались дугообразные разряды, рассыпая быстро
гаснущие искры. В любом другом месте уже давно начался бы лесной
пожар, но здешние деревья, похоже, и впрямь окаменели и гореть
разучились. К счастью, триплекс эффективно защищал мои глаза, иначе
я давно бы уже ослеп, нахватавшись «зайчиков», как от
электросварки. Нечего было и надеяться покинуть проклятое место
живым на своих двоих.
И опять мне отказало чувство времени.
Я готов был поклясться, что прошли часы, прежде чем мёртвые деревья
расступились, уступая место живому лесу. С другой стороны — сколько
ни силился, не мог вспомнить подробностей движения. Словно их и не
было. Боевая машина, выкатившись из серого пепла бодро поползла по
траве, подминая кусты — я опять вцепился в рычаги… и они вдруг
неожиданно легко поддались! От тряски расклинило механизм, что ли?
Неважно.
Танк сначала заложил резкий вираж.
Потом, подчиняясь судорожным рывкам своего горе-мехвода,
остановился вовсе. Как я не разбил себе лоб о передний бронелист —
бог весть. Не обращая внимания на шершавый металл, трущий кожу лба,
я попытался выглянуть в визоры смотровой щели как в окно. Не то
чтобы это могло помочь расширить угол обзора… но почему-то помогло.
Вокруг зеленел лес, на первый взгляд даже похожий на тот, в котором
я потерялся… Прошлой осенью? Потому что вокруг явно было лето!
Чертыхаясь и повалив несколько вполне
живых сосен, я разобрался с рукоятками на ходовых рычагах,
позволяющих зафиксировать фрикционы в нужном положении. Теперь танк
мог стоять на месте без моих усилий. Защёлка люка водителя
поддалась легко, а вот сама бронеплита повернулась на петле
неохотно. И весу в ней было как бы не два десятка кило…
Свежий воздух ворвался внутрь, мигом
вскружив голову! Свобода! Я высунулся по пояс наружу, вдыхая полной
грудью… и не сразу сообразил, что не так. Каменного леса с шаровыми
молниями не было. Нигде. Широкий след сорванного дёрна и мха
терялся между деревьями. Выбравшись на броню целиком, я забрался на
башню, оценивающе проследил глазами оставленную колею… и
торжественно пообещал сам себе, что никогда, никогда не
пойду и не поеду в ту сторону! Хватит с меня. Выбрался живой — и
хорошо.