Ручей выходил из пещеры в скале. Его стремительный бег дробился
о каменные стены и рассыпался звонким эхом, отражаясь от ее низких
сводов. Рука невольно потянулась к затылку. Скала. Метров пять не
меньше, обнаженная порода указывает на достаточно ранний период
формирования и, что самое любопытное, судя по звуку бегущей воды,
полость в скале достаточно велика. Девочка уже кидала камушки и
слушала, как прокатывается под сводами эхо.
— Эта штука всегда тут торчала? — Определенно, старые карты
требовали значительных уточнений.
Девочка лишь пожала плечами в ответ.
— Жди здесь, я быстро.
На входе пришлось согнуться в три погибели, но уже через шаг
стены раздвинулись настолько, что их уже можно было различить лишь
в направленном свете фонаря. Сзади что-то заскреблось, раздался
плеск воды, и рыжая головка вынырнула из-под его руки. Вцепившись в
ремень брюк, девочка шмыгнула носом и заявила:
— Я не хочу оставаться там одна!
Бурный поток пенился вокруг ее щиколоток, ледяная вода свободно
забегала в сандалии.
— Куртку надень... чудо. — Она послушно сунула руки в рукава
наброшенной на плечи куртки.
Никита вновь обернулся, окинув взглядом испятнанные белесыми
потеками стены. Вода под ногами казалась черной. Он как будто снова
стал студентом-первокурсником. Хуже — он ощутил азарт. Этакий
исследовательский зуд в заднице. Краем сознания успел еще подумать,
что, прежде чем лезть не пойми куда, не мешало бы отвести девчушку
домой. Если бы только он доверился чутью...
***
Человек, разозлившись, чуть надавил на лезвие. Никита зашипел от
боли.
— Слушай, а может мне попросту вырезать твой лживый язык, да и дело
с концом? Если ты не стукач, никто в обозе и не почешется. Всё одно
все мы тут ровно, что мертвые.
Мозги, и так крутившиеся на предельных оборотах, закипели, и не
родили ничего лучше правды:
— Я не стукач! Я вообще не отсюда! Я вышел из подземного
лабиринта!
***
Он не планировал заходить далеко. Он думал тут же найти исток
ручья или место, откуда тот нырял с поверхности под землю. Но
стоило сделать пару шагов, и они уже не в силах были остановиться,
углубляясь все дальше и дальше по казавшемся бесконечным
коридору.
— Ты тоже видишь это? — спросил он девочку через несколько шагов,
не веря собственным глазам.
Стены сплошь были испещрены мелким замысловатым рисунком. Никогда в
жизни он не видел ничего подобного. Сложные извилистые линии, как
трехмерные картинки, при беглом взгляде рождали образы людей и
животных, ясно угадывались силуэты крепостных стен и башенных
шпилей, светило солнце, облака бежали по небу. Но стоило посмотреть
на рисунок прямо, как наваждение исчезало, и глаз не был в
состоянии зацепиться за что-либо в этом диком переплетении
кривых.