«Эк меня носит! Всё-таки надо что-то уже решить», — растерянно
подумал он, глядя на стремительно катящиеся навстречу клубы тьмы и
громадных бестий, режущих воздух крыльями над самой равниной.
— Кристаллы приготовить! — рявкнул маг Эмилий, замешкавшись лишь
на мгновение. — Всем! Полная готовность! Огнешарами лупим,
напрямую, самыми мощными! И… начали!..
И воздух между магами и несущимися на них божками из иных миров
вскипел.
Шаарта ар-Шурран ас-Шаккар молилась. Боги указали ей
единственный путь, которым следовало идти — но, чтобы пройти его
достойно, она должна хотя бы прочесть очистительную молитву; так
учил когда-то старый Мошшог, шаман клана, так поступали воины,
решившиеся на последний подвиг. Следовало бы, конечно, провести
полный обряд, с шаманским камланием, с окуриванием дымом священных
трав, с ритуальным умерщвлением плоти и освящением клинков — но
здесь не было ни шамана, ни сухих трав, собранных в Полночь Обеих
Лун на склонах Очей Дракона, не было даже глотка воды, так что
оставалась лишь молитва. Гарзонг, тёмный владыка подземелий, не
примет душу, отягощённую страхом, мелкими мыслишками и
привязанностями к земному; он спалит её, швырнёт в горнило,
претворяющее неверные души в божественный мировой огонь,
сплавляющий их вновь для нового рождения. Воину следует отринуть
телесное, ступить на путь восхождения духа — и тогда уже идти
последним путём.
Пусть Гарзонга сейчас нет в подземных огненных чертогах — он
непременно вернётся, вернётся и спросит Шаарту: «Достойна ли ты
меня? Не стыдится ли тебя твоё племя и клан? Где твоя храбрость,
твоя твёрдость, где твои клинки? Пусть они расскажут всё о
тебе».
Шаарта молилась, стоя на коленях и склонившись лбом к самым
камням — что в её новом теле было не так уж просто сделать.
Гигантская подземная каверна, на краю которой застыла орка, не
похожая больше сама на себя, погрузилась в полутьму. Пламя дикой
магии, излившееся вовне, успокоилось, опало, каменная крышка
захлопнулась; теперь лишь огненные сполохи перебегали по неровному,
почти плоскому своду
Голос Шаарты, рычащий выговор истинного орка, смешивался с тихим
гулом подземного пламени.
Закончив, она поднялась, ещё раз окинула взглядом бескрайний и
мёртвый простор меж племенем и камнем. Что ж, она готова — готова
идти и отвечать перед всеми богами Драконоголовых, которые захотят
судить её. Хозяин на воле, и она очень надеялась, что он жив и
здоров — но всё ж таки старалась не слишком о нём думать. Почему-то
мысли эти резали тоской, будто острым ножом… нет, нет, их земной
путь вместе окончен. Её земной путь окончен.