— Да то, что ваши слова полностью совпали со словами Авеля! Вы
знали о том, что Император Павел перед своей смертью оставил
запечатанное послание для своих потомков, которое нужно было
вскрыть ровно через сто лет?
Кивнул утвердительно головой. Кивнул и сразу же спохватился. Только
уже поздно было. Поймал меня Николай Степанович.
— А ведь в начале разговора вы уверяли, что ничего не знаете… Но,
ладно. Пока пропустим. Тогда вы должны знать, что в этом послании
предсказывалась и недавняя война, и скорая страшная гибель всей
царской семьи! — Батюшин перестал, наконец-то, нависать над столом
и сел на стул напротив. И, чуть понизив голос, проговорил. — И вы
ведь, Сергей Викторович, говорили государю то же самое!
— И что? — ещё раз повторил свою недавнюю фразу.
— Если бы не ваши высокие заступники, сидеть бы вам в Петропавловке
за свои пророчества! Вот что! А вы легко отделались… Вас всего лишь
отлучили от двора… Предполагаю… Да что там предполагаю, знаю!
Именно это вам и было нужно на самом-то деле! Свобода!
Относительная, конечно. Но, тем не менее свобода…
— И что?
— Ничего, — Николай Степанович откинулся на спинку стула. — Ничего.
Не доверяете…
— Ваше высокопревосходительство, я до сих пор не понимаю, к чему
весь этот разговор? Что вы от меня хотите?
— А я разве не сказал? — удивился Батюшин.
Вот только удивление то было притворным, не натуральным. Вижу же,
что у генерала чёртики в глазах так и прыгают. Похоже, это всё
прелюдия к основному разговору. Ну что ещё меня ждёт?
— Что ожидает Россию с приходом Олега?
Что? Вот так просто возьми и выложи им неизвестное мне будущее?
Если он настолько осведомлён о том, что я якобы пророчествовал, то
наверняка должен знать и о том, что способности к этому у меня,
якобы, пропали. Да само собой, что пропали. Ведь развитие истории
уже пошло совершенно по другому пути. Так откуда я могу знать, что
дальше будет? Получается, зря Батюшин так хорошо о своих
профессионалах отзывается, если они этого не знают. Только вот что
мне дальше делать и говорить? Ведь что-то отвечать на заданный
вопрос придётся. Отказываться и всё отрицать глупо. Слишком
по-детски это будет выглядеть. Вот только понять бы, нужен ли мне
этот ответ?
— Николай Степанович, — Батюшин замер в ожидании ответа и никак не
отреагировал на подобное вольное обращение. Да и какое оно вольное,
если он сам мне неоднократно разрешал именно подобным образом к
себе обращаться. — Если вы всё знаете, то тогда должны знать и о
том, что после моего падения со скалы в Карпатах я потерял все свои
способности. Утратил дар предвидения.