Когда с трудом сосредоточил взгляд,
всплыла еще чья-то непонятная, но уже молодая физиономия какого-то
мужика в наряде реконструктора. Темновато, но видно, что скулы
широкие - видимо, где-то в предках татары побывали. Нос прямой.
Борода такая, как сейчас модно - типа, я сегодня вместо щетки.
Шапка какая-то нелепая вроде матерчатого колпака, обшитого по низу
мехом. Я с трудом приподнялся, оперся на локти. В глазах опять
поплыло.
- Онушко, живой! Ох, брат, думали уже
насмерть тебя хозяин помял!
Какой еще Онушко? Онушка. А, -
сообразил я, – уменьшительное от Онуфрий. Почему-то вспомнилось
студенческое: «Отец Онуфрий, обходя окрестности Онежского озера,
обнаружил обнаженную Ольгу». При чем здесь Онуфрий? Тем более, что
не помню, что там дальше с ним и Ольгой было. Бред какой-то.
- Мужик, ты кто? – выдавил я из
себя.
- Какой я тебе мужик, Онуфрий? –
обиделась физиономия. – Я – поверстанный казак, как и ты. Макар
я.
Яснее не стало. Почему-то я Онуфрий?
Какой-то Макар, который поверстанный казак, как и я. Ох, блин.
Похоже не на нормальную больничку, а на психованный дом. Гады, где
я?
***
Эх, судьба моя злодейка… Как ни
крути, а невезучий я, да и парни со мной. Жили мы в стольном городе
Тобольске. Здесь и государев наместник, и главная таможня, чтоб
людишки государеву казну из Сибири не растаскивали, подати платили.
Кто из Руси в Сибирь едет или обратно на Русь возвращается - все
через Тобольск едут. И потому здесь столица Сибири. Есть здесь и
служки разные, и дьяки с подьячими. Есть стрельцы и солдаты. Но
главная сила – казаки. Вот я казак. И родитель мой казаком служил.
Только преставился он. Ну, я уже своим домом жил. Службу служил.
Караваны торговые и государевы сопровождал. А как вольное время
выдастся, ездили с дружками моими охотиться или на какой еще
промысел.
Вот как-то шли мы с ними лесной
дорогой. Конными шли. А тут - какие-то людишки непонятные, тоже
конные, одеты в добрые брони. «Посторонись, голытьба!» - кричат.
Один так прямо кнутом на меня замахнулся. На меня! На казака! Друг
мой, Алешка, кнут тот поймал, да как дернет! Тот, который в брони,
наземь и рухнул. Его дружки на нас набросились, только ведь и мы не
лыком шиты! Один Онушка чего стоит. Огромный, что твой медведь. А
Алеша не гляди, что ростом не вышел – ловок, как рысь лесная.
Побили мы их. Кого насмерть, а кого так, попужали. Бежали они, аж
пятки сверкали. В добычу досталась пара броней добрых да серебряных
алтын несколько горстей. Едем довольные: и казака имя доброе
отстояли, и хабар хороший забрали.