Ольга вдруг вспомнила предсказание
чаровницы – потворницы бесовской.
И ведь вроде начинает сбываться. Но
надо, надо обратить силы бесовские вспять.
*****
На следующее утро в Ольгином тереме
собралась дума: мужи, с кем смышлял Игорь об управлении, о суде
земском и о ратных делах. Ольгу этот круг избранных слушал,
понимая: должен кто-то стоять у кормила власти. Святослав еще
совсем мал, а потому бремя державства легло на овдовевшую
княгиню.
Мужи рассаживались степенно по лавкам
вдоль стен. Были то и старые варяги-русь, что застали еще
Олега-князя, были и словене: купцы, сотские, представители
городских концов, волхвы. В просторный покой терема вместилось
порядка двадцати человек – точный учет не велся. И не всех еще
запомнила княгиня, вступив в свои права недавно. Знала доподлинно
хорошо Игоревых верных слуг Свенельда и Асмуда – предводителей
варяжской дружины – на них всегда могла положиться.
«Собиралось на Подоле вече, – начала
Ольга. – И просили меня пойти за князя за Мала. Каково мыслите
боляре?
Собравшиеся явно ожидали вопроса –
читалось это по лицам, некоторые перешептывались, и Ольга бы дорого
дала, чтобы знать о чем.
Встал со скамьи долговязый – бородка
клинышком – детина в богато украшенной рубахе балахоном; взгляд, да
и само лицо выдавали пройдоху, видимо, староста купецкий.
«Исполать тебе княгиня-матушка, –
начал он свою речь. – Добро то дело пойти тебе за князя за Мала.
Так велит и закон людской, и закон богов наших».
«Сговорились они все, что ли, –
думала Ольга. – И старец на вече, и этот торгаш мелят как по
писаному – слово в слово».
-А будет ли Киеву от того прибыток? –
вопросила Ольга и собравшиеся оживились – слова мудрой
правительницы нашли явно пришлись по нраву синклиту.
-Будет прибыток великий и
приобретение – продолжал не лишенный красноречия купчик. Оно дело
понятное, чтобы сбыть свой товар надобно охмурить покупателя
сладкоголосыми песнями как кот-баюн. И оратор растекался мыслью по
древу: -Замиримся с древлянами, увеличится торговля. У древлян меды
и меха, кожи добрые, что можно торговать…
«Так вот оно что. Гладко стелет,
хитро задумано и не лишено дипломатии. Но цена? Хотят использовать
меня – вдову архонта Руссии – как разменный товар».
Купец замолк, видимо, захлебнулся в
словесном потоке и подбирал слова для новой триады.