Романа вдруг охватило страстное
желание закатить грандиозный скандал: Радзинскому, Аверину, шефу.
Похоже, все они знали о нём гораздо больше, чем он сам. Но эта
светлая мысль осталась без продолжения, потому что Роман внезапно
понял, чем он займётся, пока господин адвокат в отъезде.
Роман сидел на диване в гостиной и
под уютный шум дождя перебирал старые фотографии времён
студенческой юности отца. Воспользовавшись отсутствием босса, он
решил постараться раскопать какую-нибудь информацию о его
злосчастном приятеле, добровольно отказавшемся от своей силы.
Ага. Вот он – Руднев. Трудно не
узнать этот презрительный взгляд. Гладкие чёрные волосы блестят на
солнце. Роман умилился: даже в простой светлой рубашке босс
умудрялся выглядеть зловеще. Лет двадцать ему здесь, наверное:
какой-то он непривычно тонкий, хрупкий. С кем же он тогда мог
дружить? Роман скользил взглядом по лицам отцовских однокурсников и
не видел ни одной прочной связи. Руднев со всеми этими людьми имел
только поверхностные контакты.
– Узнаёшь? – рядом на диван сел отец
(ловушка сработала). – Это дядя Витя, – он указал мизинцем на
паренька рядом с собой. – Эх, надо будет позвонить ему. Что-то я
совсем закрутился. Даже не помню, когда мы в последний раз
встречались… А это Руднев, кстати.
– Андрей Константинович? Похож, –
Роман изобразил на своём лице интерес. – А что это он как будто не
рад вашей компании?
– Да у него, вроде как, своя
компания была. Точнее, приятель у него был. Не из наших. Постой-ка,
я тебе его сейчас покажу!
Что – вот так сразу?! Сердце Романа
пропустило пару ударов, пока отец искал нужный снимок.
– Вот он. Гляди.
На колени Роману легла выцветшая
любительская фотография. Снимали очевидно на чьей-то квартире.
Какая-то студенческая вечеринка. На переднем плане отец,
приветственно поднимающий бокал. Жест явно был адресован тому, кто
снимал. А на заднем плане Руднев поглощённый беседой с взъерошенным
мальчишкой, который выглядел лет на семнадцать, не больше.
– Они, вроде как, на этом дне
рождения и познакомились. То ли этот парень просто с кем-то пришёл,
то ли он чей-то родственник… – пальцы отца продолжали выуживать
остальные фотографии, относящиеся к тому же вечеру. – Как же его
звали?.. Точно – Женя! В отличие от Руднева, весёлый был такой
парень! Правда, пил здорово. Но на ногах, тем не менее, держался. Я
помню, когда он уже порядочно набрался, фокусы стал нам показывать.
Свечку перед собой поставил, щёлкнул пальцами – она загорелась, ещё
щёлкнул – погасла. Я до сих пор не понимаю, как он это делал. Все
ахают, а он смеётся, как сумасшедший и всё к бутылке
прикладывается.